- Чего скачешь зайчиком перед ней?
- Марин, чего ты хочешь? Я устал сегодня с тобой ссориться. Тебе эмоции выплеснуть некуда больше?
- Я хочу, чтоб пока мы тут, ты Саше и Маше внимание уделял, и так не хватает мужчины в жизни.
- Марин, я же в этом не виноват.
- Я тоже не виновата.
Стоять и подслушивать мне показалось тоже не правильным, поэтому я выскользнула из ванной.
- Спокойной ночи, - коротко кивнула я им.
- Спокойной, - глаза Ромы прошлись по мне с ног до головы, - завтра я отвезу тебя на станцию.
- Спасибо.
Я шмыгнула в свою комнату. Не люблю такие ситуации, он будто не видит, что ей не нравится, когда он обращает на меня внимание. Конечно в каждой семье по-своему, и я не могу судить о них за пару часов знакомства, но кажется он ее не любит, да и ссорятся уже второй раз за вечер, она ревнует. Я улеглась в кровать, потушила свет и проговорила привычные с детства слова:
- На новом месте, приснись жених невесте.
***
Проснулась я среди ночи от шума. На улице бушевал ужасный ветер, я взглянула на телефон, было три утра. Я встала с кровати и подошла к окну. Мои окна выходили на двор, на крыльце горел свет, и было хорошо видно, что на улице разыгралась метель. Еще лучше. Может к утру успокоится. Забралась назад в теплую постель и уснула. Всю оставшуюся часть ночи мне снился странный сон. Светловолосы парень в желтых брюках. Я не видела его лица, только спину, весь сон мы шли куда-то.
В следующий раз я проснулась в половине девятого. На улице уже рассвело, но солнце еще не показалось. Я встала и накинув халат вышла умыться. Хорошо, что в ванной был нагреватель и вода бежала теплая, я не любитель просыпаться от холодной. Но видимо стоило умыться холодной, потому что не до конца проснувшись я направилась к двери. Выходила скорее по инерции, чем осмысленно, поэтому в дверях влетела в Рому, который в отличие от меня был одет уже в свитер и джинсы. Свитер был тонким, трикотажным и по контурам было понятно, что ни футболки, ни майки под ним нет. Темно зеленый свитер не был в обтяжку, но очень красиво обрисовывал мышцы рук и развитый плечевой пояс. Вчера я как-то не рассматривала его, а сейчас за три секунды, пока мое лицо уткнулось ему в грудь, а его руки обхватили меня за талию, я успела почувствовать его отличный парфюм, рассмотреть и потрогать его мышцы. Я же в отличие от него ни парфюмом не пахла, даже мышцами по щеголять не могла.
- Классная пижамка, - выдохнул он мне в волосы, и я тут же отскочила от него, запахивая халат.
- Прости, - выдавила я, отправляясь в свою комнату.
Дура. Что это было вообще? Он мне понравился. Еще женатого мне для полного счастья не хватало. Ужас.
Я оделась, убрала кровать, сложила вещи, сняла телефон с зарядки и спустилась вниз.
- Доброе утро, - Эмма Карловна уже была на кухне, пахло блинами, Рома и Генрих Робертович завтракали.
- Доброе утро, - отозвалась я, не поднимая глаз на Рому.
- Садись, сейчас чай налью.
- Наверно никуда ты сегодня не поедешь, - отрываясь от чашки с чаем сказал дядя Гена.
- Почему?
- Там метет, у нас хоть и лес, бурана сильно не видно, а дороги в раз забивает. А сегодня и буран видно, говорил тебе мать вчера утром еще, ставни закрыть надо, так нет же.
- Сейчас я Семенычу позвоню, - сказал Рома, вставая из-за стола и достал мобильный из кармана.
Я сидела как на иголках.
- Пей чай, - сказала тетя Эмма, позвонит расскажет.
Рома вернулся минут через пять:
- Твой автобус не починили, а первый автобус который должен был деталь ему привезти даже и не вышел на маршрут. Метель по области. Все дороги закрыты. Так что Софья распаковывай чемодан, ты остаешься.
- Простите, это так не удобно.
- ой, дочка, делов-то. - отмахнулась Эмма Карловна.
- Пошли, сын, - поднялся дядя Гена, - хозяйство само себя не накормит, а в буран я без тебя не управлюсь.
- Сейчас я переоденусь,- отозвался он.
- Ты сваху поздравила? - спросил дядя Гена жену.
- Конечно, еще часов в восемь. Марина ушла помогать матери готовить, просила детей привезти как встанут, Ром.
- Хорошо.
- А мы с Соней обед будем готовить.
- Хорошо.
- Штрудли умеешь готовить?
- Нет. Слышала, но не пробовала.
- Значит сейчас научу, - она принялась готовить тесто.
- Здорово. Хотя...Кулинария вообще не очень мое.
- Девушка должна уметь готовить. Мои дочери все готовят. Чем ты мужа кормить будешь?
- Может потому и мужа нет. Вообще я такое основное могу приготовить. Просто без изысков.
- Штрудли — это не изыски, это обычное немецкое блюдо. - она стала раскатывать тесто, - Мои родители были ссыльными немцами. Еще до войны моя бабушка жила в Саратове, в Немецкой автономии, у нее дочка была — моя мама. Муж моей бабушки — мой дедушка работал на лодках и один раз просто не вернулся с работы — утонул. Тогда маме моей годик всего был, это еще в 1932 году было. А у бабушки сосед был, у него жена родами умерла, а сынишка выжил, сыну тогда два было. И стали они друг другу помогать. Мама за детьми смотрела, кормила пока он на работе, а он где половицу подобьет, где забор подладит. Через год сошлись. Время тяжелое было. Детей они сразу не завели, а потом все как-то не до того. И уже перед самой войной в 1939 дочь родили Веру. Дедушка мой работал секретарем в управе и когда война началась его не сослали, а арестовали, как политического — опасно его было отпускать, боялись, что знал много. А бабушку предупредили, что его арестовали, она детей собрала. Старшим то уже десять лет было. Мама держала сестренку, а бабушка с папой узлы с вещами. Не многое с собой смогли увезти, но довольно в сравнении со многими. Папа малый был да шустрый, даже кровати успел в вагон заложить, уж как это он умудрился не знаю. Поди помог кто. Дед то на хорошем счету был, уважали. Бабушка назвалась своей фамилией Лёхтенфельд, так как не расписаны они были с дедом, и папу этой фамилией назвала. А с документами тогда плохо было, да и там в второпях никто не смотрел сильно. Насильно же выселяли немцев. Всех в Казахстан. Они итак на сумках сидели да не успели уехать, до ареста деда. А у деда фамилия Эйлер была. Я тебя утомила наверно историями своими? - будто очнулась Эмма Карловна.