- Не получится, - сел рядом Лихолет. - Ногу ты, Саша, или сломал, или вывихнул. Её сейчас напрягать не надо. На лошади поедешь. Сойду я за лошадь?
Он взял Маловича за обе руки, повернулся спиной к нему, присел и потянул тело себе на спину. Поднялся. Получилось.
- Но двигаться вниз в таком виде - дохлое дело, - выдохнул Александр Павлович. - Упираться в деревья тяжело будет. Скорость спуска увеличится. Ты уже в два раза тяжелее будешь.
- За шею меня обними, - Лихолет приготовился, нагнулся немного.- Руки свободные, зацеплюсь, не переживай.
До последнего ствола лесного добрались они тяжело, но без приключений. А вот по пологому травяному спуску Георгий пойти не смог. Упали оба на бок на первом же шаге.
- Тут вообще кроме грязи и ливнем придавленной травы нет даже кочки, чтобы упереться, - Жора долго стирал мутные брызги с лица рукавом. - Но можно спуститься на четырёх точках.
Стоя на коленях он снова затянул Маловича на спину. Александр его обнял и Лихолет, выбрасывая по одной руке вперед, пополз на карачках к дороге.
- Ну, ты мощный парень, - тихо удивился милиционер. - Во мне девяносто шесть килограммов. Плюс мундир с сапогами мокрыми. Все сто и набегает. Терпишь пока?
Ладони и колени Жорины продавливали грязь сантиметров на десять. Он выдергивал их поочерёдно из липкой ямки. Жижа при этом чавкала как корова, жующая большой пучок сена. Но движение было. Раза три они заваливались на бок, набирая на мокрую одежду комки слизистой почвы, потом Георгий снова затаскивал Маловича на горб и через полтора часа оба вывалились наконец со склона на ровную, твердую, хоть и побитую очень большими каплями дорогу-грейдер. Лежали молча с полчаса. Лихолет дышал как ныряльщик, который под водой выпустил весь кислород из легких, вынырнул и хватал ртом воздух литрами судорожно, громко и беспорядочно. Александр Павлович тихо стонал. Ушиб, наверное, ногу об твердую укатанную дорогу. Он перевернулся на спину, поглядел в небо и понял, что рассветать начнет уже скоро.
- Здесь останемся, - сказал он Георгию и на локтях поднялся над грязью. - Ты посади меня. Ногу перенеси вправо и посади.
-Это объездная верхняя дорога из санатория «Сосновый», - прерывисто прошептал Жора. - Надо ждать. Скоро оттуда машина пойдёт в город за хлебом и сахаром. Ему до асфальта отсюда километров десять. Не разгонишься. Поэтому поедет раньше, чем всегда.
- Ты же тут пацаном постоянно ошивался с Генкой и Колькой Липатовыми, -вспомнил Малович. - Мы-то в другом месте играли со своей компашкой. А ты, значит, всё тут знаешь и всё помнишь. Это хорошо.
- Да. Здесь мы и зимой с этой горки на лыжах летали, - вздохнул Георгий и улыбнулся.
Еще через час, когда солнце успело выбросить над горизонтом первые короткие и негреющие лучи, они услышали звук двигателя.
- Во! - обрадовался Лихолет. Малович промолчал. Потом из ложбины на пригорок вывалилась машина с будкой. Хлебовозка. Её колыхало на невидимых ухабах так, будто ураган бешеный хочет снести её с дороги, но оторвать от земли не получается у него. «ГаЗон» дополз до мужиков и остановился. Лихолет побежал на другую сторону. К окну шофера. Через пару минут они вдвоём вытащили из-за сиденья здоровенный тулуп, постелили его в будку между деревянными поддонами для хлеба и аккуратно затащили на мягкую овечью шерсть Александра Павловича.
- Давай! - крикнул Георгий.- Прямо к зарайской центральной больнице. Я с ним в кузове поеду, придерживать буду, чтоб его не кидало на поддоны. И ногу прижму. Зафиксирую.
Ехали по грейдеру осторожно, а потому долго. Зато на трассе хлебовоз разогнался и к восьми утра санитары на носилках уже несли Маловича в отделение травматологии. Жора шел за ними и уже после того, как Александра Павловича начали «ремонтировать» слегка задремал на стуле в коридоре. И неизвестно сколько прошло времени, но вдруг дверь операционной громко раскрылась и из неё с одним костылём под мышкой вышел старший лейтенант. Нога в гипсе. Форма - серая от грязи, причём левая штанина была скручена и заткнута за пояс брюк. Сапоги как-то удалось нацепить.
- Перелома нет, - улыбнулся Александр Павлович.- Растяжение трёх связок. Сказали, через пару недель нога восстановится. Я позвонил из операционной к нам в отдел. Сейчас за нами приедут. Тебе, Жора, спасибо за всё.
- Да ладно, - смутился Лихолет. - Ерунда. Маленькое приключение. Бывает.
В милиции Малович оформил на Георгия все нужные бумаги и сержант отвел его в «отстойник». В милицейскую камеру для подследственных. В ней «парились» ещё четверо молодых парней. Они, как потом сами рассказали, ждут отправки в суд. Открутили ночью у запасного паровоза в депо шатуны и шесть колес. На грузовик это всё и в металлолом сдали. Деньги пропили за пару дней. Обходчик их видел, запомнил двоих, но подойти не отважился. Мало ли. Сначала нашли одного. Он в депо и работал слесарем. Потом, естественно, остальных.