— Женщина в Теллуриде? — размышляла она. — Придется выдать себя за проститутку.
— А еще лучше — выдай себя за брошенную жену, от которой уехал муж, чтобы разбогатеть на шахтах, и исчез. В этом случае ни у кого не возникнет никаких подозрений, когда ты будешь задавать вопросы и шпионить повсюду.
— Но, чтобы жить и есть, придется найти работу в борделе.
— Делай как знаешь, — сказал он, замыкаясь, как обычно, при эксцентричном поведении своей сестры.
— А ты?
— Приеду через несколько дней, после того как проверю, достоверны ли сведения относительно груза, и окончательно разработаю план ограбления и нашего ухода. — Он помолчал и посмотрел на нее с любовью. — Вероятно, я сошел с ума, раз вовлекаю тебя в такое рискованное предприятие.
— Я тоже сумасшедшая, — весело рассмеялась она. — Могу обезуметь от возбуждения и нарастающей жажды приключений. — Она бросила на него взгляд кошки, готовой прыгнуть на мышь. — Мысль о том, чтобы выступить в роли проститутки, привлекательна, я считаю ее восхитительной.
— Избавь меня от подробностей.
Затем она внезапно стала серьезной.
— А что слышно об Исааке Белле?
Он пожал плечами.
— А причем здесь он?
— Он может появиться где угодно, даже в Теллуриде.
— Эта мысль приходила и мне в голову, но, как только я проверю, что деньги отправлены, полагаю, что очень многое исключит возможность его появления. Он слишком занят погоней за призраком в Сан-Франциско, чтобы вдруг свалиться с неба в Теллуриде.
— Это так же верно, как то, что я могу разрушить этот дом.
Он рассмеялся.
— Не унывай, дорогая сестра. Это будет всего лишь прогулкой по парку, как и все остальные ограбления. Посмотришь.
Глава 23
В холодный весенний день с бодрящим ветром Белл вышел из поезда и направился на угол улиц Аспен и Колорадо, где увидел четырехэтажное деревянное здание с табличкой на фасаде, гласившей: «Пансион мамаши Таббс».
В руке Белл нес потрепанный саквояж. Одет детектив был во фланелевую рубашку, в жилет, поношенную куртку и в брюки из толстой ткани, напоминающей брезент. Сапоги имели такой вид, как будто в них прошли не меньше пяти тысяч миль. Старая, поношенная широкополая ковбойская шляпа плотно сидела на голове. Этот придуманный образ дополняла изогнутая трубка, зажатая в зубах. К тому же Белл заметно прихрамывал, будто левая нога у него не сгибалась.
Он вошел в небольшую гостиную пансиона, где его встретила мамаша Таббс, полная жизнерадостная женщина, круглая, как огромная горошина. Ее седые волосы были заплетены в две косички, болтавшиеся у нее на спине. Лицо хозяйки пансиона напоминало огромное блюдце с носом.
— Здравствуй, незнакомец, — сказала она очень низким, почти мужским голосом. — Ищешь место, где можно остановиться?
— Да, мадам, — вежливо ответил Белл. — Я приезжий.
— Семь долларов в неделю, включая питание, при условии, что ты за столом, когда я подаю еду.
Он порылся в кармане, достал несколько сложенных купюр, отсчитал семь долларов.
— Это аванс. Денег у меня не очень много, но хватит, чтобы продержаться какое-то время.
Она заметила, что он прихрамывает.
— Ищешь работу на шахтах?
Белл похлопал рукой по ноге.
— Мои шахтерские дни закончились, когда меня ранило при взрыве плохо заложенного динамита.
Она подозрительно посмотрела на него, недоумевая, откуда тогда возьмутся деньги.
— Где ты собираешься найти работу?
— Друг уже нашел мне работу уборщика в гостинице «Нью-Шеридан».
Она улыбнулась.
— Неужели не могли найти тебе комнату на цокольном этаже?
— Все койки на цокольном этаже уже заняли шахтеры, — солгал Белл.
Ему ничего не было известно о том, ночевали шахтёры на цокольном этаже или нет.
Впечатление, произведенное прихрамывающим шахтером, он был уверен в этом, вполне удовлетворит мамашу Таббс, и она не станет сплетничать в городе о своем новом постояльце. Она показала ему его комнату; он распаковал саквояж, снял полотенце, в которое был завернут его браунинг сорок пятого калибра с обычным магазином на двадцать выстрелов и наплечником, вставляемым в щель за захватом. Белл положил оружие под кровать, но его надежный короткоствольный крупнокалиберный ремингтон лежал в ковбойской шляпе. Потом он затянул повязку на колене так, чтобы она затрудняла движение.
Пообедав тушеной говядиной в столовой мамаши Таббс, Белл познакомился с остальными постояльцами пансиона. Большинство из них оказались шахтерами, но было и несколько торговцев и муж с женой, открывающие свой ресторан. После обеда Белл прошелся по авеню Пасифик, изучая план города.