— Очаровательно, — произнес Аронсон.
Грейс скрестила руки.
— Давайте быстренько пробежимся по основным моментам этой истории, — продолжала Сюзан. — Ее дружка Кенни тоже завербовали где-то на Западном побережье, но где точно — тебе неизвестно, так как раньше вы не были знакомы, так?
Грейс кивнула головой.
— Вы пользовались парусным шлюпом, взятым в отделении бюро округа Суффолк и не проходившим по документам. Этот шлюп конфисковали у какого-то наркодельца. Псевдородители так называемого Кенни, проживающие на Тихом острове, кем оказались? Отставным полицейским и его женой, которых привлекли для большей убедительности ребята из отдела легендирования в Нью-Йорке и Суффолке. Два патриота, которые не смогли отказать в просьбе помочь хорошим парням провести плохих. Тебе, Грейс, это неизвестно, да и по сути это не имеет значения, как несущественно и то, кто раньше жил в доме псевдородителей — дилер, сбывающий товар наркоманам, или один из его клиентов.
Значение имеет то, что ты и Кенни ошивались в баре в Хэмптон-Бейз, пока не подъявился Кит Болтон. Вы напели ему, что вам нравится плавать под парусами, а еще, что хотели бы подзаработать деньжат. Вот он и предложил познакомиться с прелестями контрабанды. Вы с Кенни обычно заходили на шлюпе в Хэмптон-Бейз по пятницам, покупали в овощном магазине зелень и там же получали тяжелый конверт с деньгами. В субботу ночью или ранним утром в воскресенье вы подплывали к катерам без опознавательных знаков и получали от людей, говорящих по-испански, десять-пятнадцать запечатанных упаковок в обмен на конверт с деньгами. Ночь проводили у псевдородителей так называемого Кенни и на первом пароме отплывали в Гринпорт в понедельник утром. На заправке, рядом с мостом, товар выгружали неизвестные люди, а вы уезжали со своей долей, оставленной под ковриком вашего фургона. Так дело было, Грейс?
Грейс утвердительно кивнула.
— В твоем рассказе не было всей правды. В один из понедельников ты не ездила в Гринпорт одна, без Кенни; тебя не преследовала машина красного цвета; тебя никто не поджидал дома и никто не знал о твоем пристрастии к холодному чаю с мятой.
Человек, который хотел, чтобы ты работала на него, не заставлял тебя давиться «содой» или «лошадкой», когда ты отказывалась. Тебя не возили к врачу в Бруклин, ты не трахалась с Китом Болтоном и его друзьями, и с так называемым Чарльзом; у тебя не было аварии на ЛАЙ — вы с Кенни ее инсценировали. Кенни не потерял самообладания и не рванул во Флориду, услышав о Чарльзе, потому что вы оба были задействованы в операции под его руководством с целью добраться до умело устроившегося «оборотня». Вам не повезло, Грейс. Вы инсценировали аварию, и тебя арестовали, и — надо же такому случиться — в этот же день убивают автора вашей легенды.
Но бог мой, ты великолепна, Грейс, — я поверила каждому твоему слову, и Сейлес тоже, и все, кто слушал тебя. Ты вела себя изумительно, Грейс. Ты не хныкала, не жаловалась и не скулила, даже узнав, что Пол-Чарльз мертв. Ты не делала этого, хотя знала, что можешь нарваться на «оборотня». Ты заслуживаешь медали, Грейс. Десяти медалей. Кто заплатил за тебя залог? Кенни?
Грейс отрицательно покачала головой:
— Мы договорились, что в случае провала каждый действует самостоятельно.
— Тогда Кит?
— Нет, Кит мертв.
Грейс повернулась к Сюзан:
— Это сделала ты?
— Нет. Так называемые друзья. Он неудобно пристроился, так же, как и ты, Грейс. Оставайся здесь, пока мы не дадим знать. И чтобы у тебя не было никого, никаких посторонних. Не подходи к окнам, иначе кое-кому захочется заставить тебя замолчать навсегда. У входа круглосуточно будут дежурить наши люди. Если захочешь сообщить что-нибудь, подашь сигнал лампой в ванной. Вопросы есть?
Грейс отрицательно мотнула головой. Сюзан подошла к Грейс и дотронулась правой рукой до левой щеки.
— Я знаю, тебе тяжко пришлось. Ты ждала, пока все решится само собой. Извини, я вела себя бесцеремонно, но, думаю, ты меня поймешь. Я расстроена, что ты работала с моим мужем за моей спиной, так же как была расстроена, думая, что ты с ним спишь.