Будто бы демонстрируя, что он может придумать, силуэт дяди Вани, словно паук, ощетинился полудюжиной манипуляторов. Жужжа приводами, они сгибались и разгибались многочисленными механическими суставами. Захваты, клещи, циркулярная пила, шприц, штыри, с треском выдавшие электрическую дугу…
Зрелище чудовищного механического паука добило меня окончательно, остатки сил улетучились с порывистым выдохом, и я провалилась во тьму…
Глава III. Зелёное море
… Нахлынувшие воспоминания выудили из тёмных глубин памяти конопатое лицо добряка Рупи, который так и не смог слетать к Земле на каникулы. Возможно, если бы я тогда не разжала ладонь, он остался бы жив…
— Помню взлётную полосу, последний корабль, а дальше – темнота, — подытожила я, расчётливо умолчав о своей первой встрече с Ваней.
Инспектор Николс некоторое время смотрел на меня не мигая, потом встрепенулся и сказал:
— Мой дядя Фред, который там остался… Однажды, представляете, он вынес из пожара семерых человек! Раз за разом он бесстрашно заходил в дом, и пока не спас всех, не успокоился. Пожарные опоздали на вызов, а он просто сел напротив дома, да так и сидел, глядя, как догорает и рассыпается дом… Знаете, он для меня всегда был примером. Если бы не дядя Фред, я бы, наверное, никогда не устроился в полицию…
— Я смотрю, вы любитель поговорить о личном, младший инспектор, — хмыкнула я. — Это входит в ваши прямые обязанности?
Он смутился, щёки его загорелись.
— Простите, но я впервые встречаю человека, которому посчастливилось выжить во время Исхода. Вам невероятно повезло, пусть вы и потеряли конечности! Весь Сектор до сих пор строит догадки о том, что это было. Гигантский чёрный шар, повисший над полюсом, будто пылесосом, вытянул атмосферу планеты, а поверхность охладилась до температуры открытого космоса… — Младший инспектор Николс, словно восторженный ребёнок, растекался мыслью по древу. — Потом-то яйцеголовые прилетели, огляделись, а горы снега в вакууме уже спрессовались в лёд. Я видел фотографии – жуткое зрелище. Снежно-ледяной памятник цивилизации в натуральную величину… А к названию планеты добавили «Икс». Какая злая ирония – вот так на целом мире был поставлен жирный крест… Хороший первый контакт, ничего не скажешь…
— Первый контакт? Считаете это происками пришельцев, которые решили стереть человека с лица галактики?
— А почему бы и нет? Вы же не станете после такого утверждать, что мы одиноки во Вселенной?
Не дождавшись ответа, младший инспектор опустил глаза и принялся сосредоточенно водить пальцем по экрану планшета. Я поинтересовалась:
— Офицер, может, вы мне тогда анекдот расскажете, разрядите обстановку? Раз у нас здесь пошло общение на отвлечённые темы…
— Да-да, конечно, простите… В смысле, нет, я не это имел в виду. Нам нужен ваш въездной документ, который оформлялся при прибытии на станцию, это простая формальность. Но без неё я не могу вас отпустить, поэтому мне приходится тянуть время. Здесь сейчас очень нервозная атмосфера…
Он бросил на меня робкий взгляд и снова, на этот раз молча, уткнулся в планшет, а я вызвала на микроэкран тактической линзы часы – прошло уже почти сорок минут. Я знала, что у полиции на меня ничего не было, поскольку после каждой нашей операции мы тщательно зачищали из системы немногочисленные следы. Поэтому я просто ждала, когда копу надоест тратить своё и моё время, или же когда Марк вернётся из едальни, обнаружит запертый глайдер и моё отсутствие, после чего побежит меня искать.
— Судя по всему, вы постоянно путешествуете, — снова заговорил Николс. — Вы были в системах Глизе, Каптейна, Мю Льва, Пегаса… Что привело вас сюда, на Джангалу?
— То же, что и ваших налётчиков – главный экспонат музея, — честно призналась я. — Я проделала чертовски долгий путь, чтобы его увидеть, и надо же было такому случиться – увели прямо из-под носа… Повезло ещё, что саму не пришибли…
— А ваш интерес профессиональный или любительский?
— Это хобби. С детства мечтала стать археологом, но, увы, как-то не сложилось. А тут такие новости – артефакт внеземной цивилизации…
Меня достали идиотские расспросы, и я с нетерпением ждала момента, когда смогу уйти, дабы не тратить тут своё драгоценное время. Николс поглядел на мои блестящие титаном мехапротезы и заметил:
— Не понимаю… Почему именно хром, а не синтетика? Руки выглядели бы, как настоящие.
— Хром – это игрушки для бедняков. Карбид биотитана, ограниченная серия – вот это настоящий инструмент… Хотите, фокус покажу? — С этими словами я взялась за ребро металлического стола и сжала пальцы.
Металл со скрежетом согнулся и лопнул, стол слегка перекосило. Я закинула ногу на ногу и положила руки на колени, но тут же спохватилась – если сейчас копы начнут копать в сторону моих боевых мехапротезов, я рисковала влипнуть по самые уши. Мрачное происхождение их было скрыто легендой, которую умело состряпал Ваня, но любая легенда имела предел прочности.
Впрочем, я зря волновалась – глаза юного Николса были полны восхищения. Он, было, открыл рот, чтобы задать следующий дурацкий вопрос, но в этот момент позади него распахнулась дверь. На пороге стоял старший офицер, который жестом поманил белобрысого салагу наружу. Они вышли и через минуту возвратились уже втроём – в дверном проёме из-за плеча инспектора Николса виднелась довольно ухмылявшаяся физиономия Марка.
— Прошу прощения за потраченное время, мэм, — сказал офицер. — Нашёлся ваш друг, все документы в порядке. Вы можете идти.
Отсалютовав и смущённо краснея, младший инспектор освободил дорогу, а я покинула комнату для допросов и в сопровождении Марка направилась к выходу. Не сбавляя шаг, он наклонился ко мне и вполголоса произнёс:
— Лизонька, ты бы знала, какие у них тут морепродукты! Рагу с крилем – это то, ради чего стоило родиться на свет…
Я медленно закипала – значит, ты, скотина, жрал рагу с крилем, пока меня мариновали в комнате для допросов? Может, ещё сырные биточки заказал, а на десерт взял пирожное с карамелью? Я ведь знаю – ты такое любишь.
Пройдя по узкому оживлённому коридору, полному полицейских, мы вышли в центральный зал. Я схватила Марка за галстук и рывком притянула его к себе. Былой лоск тут же куда-то испарился – ироничные искры в его глазах, впрочем, никуда не делись, – и я прошипела:
— Марик, пока ты набивал брюхо, наша добыча уже прошла пару десятков парсеков, а мне пришлось выслушивать рассказы про чужого дядю-полицейского. Я сюда не для этого летела! Отныне либо ты переходишь на трёхразовое питание: завтрак, обед и ужин, либо я зашью тебе рот. Ты меня понял?
Марк вложил всё своё актёрское мастерство в многозначительный кивок. Я отпустила галстук, а мой друг достал из-за спины светлый бумажный пакет и с ухмылкой протянул его мне:
— Когда ты, Лизуня, попробуешь этого жареного палтуса, ты забудешь обо всём на свете и по-настоящему меня поймёшь. Это я тебе гарантирую.
Закатив глаза, я покачала головой, вырвала из рук Марка хрустящий пакет и направилась в сторону ангара. Марк же сыто и вальяжно зашагал следом…
* * *
Оказавшись в кресле пилота, Марк включил управление глайдером, и приборная панель зажглась разноцветными огнями. Несколькими нажатиями на сенсорный дисплей он активировал связь с автоматикой станции и запросил разрешение на вылет. Нас поставили в очередь, аэрокар воспарил над полом на высоте полуметра, а Марк тем временем повернулся в мою сторону:
— Пока ты просиживала штаны в участке, я совершенно случайно подслушал пару разговоров и узнал, что к делу привлекают военных. Кому-то с этой реликвией очень сильно прищемили хвост, поэтому начинается большая гонка, в которой нам нужно добраться до финиша первыми.
— Военных? — хмыкнула я. — Тех самых, что своим гиперпрыжком отключили электричество на целом полушарии?
— Нет, — покачал головой Марк. — Тех, которые теперь будут искать угнанный линкор с похищенной ценностью.
— Угнать линкор у военных – вот это я понимаю, размах. — Я одобрительно кивнула. — Твоя гонка будет увлекательной. Здесь нам троим главное не надорваться, соревнуясь с флотом из двухсот кораблей.
— Бегают пусть другие, — беспечно отмахнулся Марк. — А у нас есть зацепка – место приземления шаттла наших друзей. Попробуем узнать, что к чему, и поработаем в поле, пока дед пытается расшифровать траекторию гипера. Вводи маршрут.