И Санька сразу же начал обучать его, по-командирски покрикивая.
Лось-сладкоежка
Обратно ребята возвращались шагом, и Костя внимательно разглядывал окружающее. Они остановились возле двухэтажного деревянного дома, в котором размещалась застава. Стены дома потемнели от времени, и краска на них стала коробиться.
— Послезавтра приедут шефы-маляры, — деловито сказал Санька, — и наша застава будет как новенькая.
Левее дверей и чуть повыше их Костя увидел белую мраморную доску, привинченную к стене. На доске золотыми буквами было высечено:
Пограничная
застава
имени
Павла Степановича
Горностаева
Костя читал эту золотую надпись и почему-то видел ту скалу, нависшую над дорогой, и написанные на скале огромными красными буквами слова: «Отважным саперам гвардии капитана Егорычева — слава!»
— Сань, а ты про гвардии капитана Егорычева слышал? — спросил он.
— Это про которого на скале написано? Как же! Раз десять мимо той скалы ездил. Папа говорил, что солдаты Егорычева и эту дорогу разминировали, по которой мы купаться бегали. Знаменитый сапер!
— А что знаешь про Горностаева?
— Был начальником нашей заставы. Погиб на войне. Скоро к нам его жена и сын приедут. Сын тоже лейтенант… На нашей заставе есть один человек, который очень хорошо знал погибшего Горностаева. Хочешь, после завтрака познакомлю с ним?
— Еще бы!
— Это, брат, самый знаменитый у нас человек — его на всех заставах знают!
Костя слушал и прикидывал в уме, какие значки он подарит этому знаменитому пограничнику.
Перед самыми каникулами мальчишки в школе выпрашивали у Кости редкий индийский значок, на котором был изображен слон. И это очень хорошо, что Костя устоял тогда, не соблазнившись даже тремя дефицитными радиолампами, которые предлагали в обмен на значок. А устоять было очень трудно…
Из дверей вышли двое пограничников: один — с автоматом, другой — с красной повязкой на рукаве. Оба поздоровались с ребятами.
— Дядь Витя, как стреляли вчера? — спросил Санька.
Солдат, что был с красной повязкой, поморщился и досадливо махнул рукой:
— Неважно, Саня. Поразил все мишени. Вроде бы пятерка должна быть, а получил четверку: опять одиночный выстрел подвел, чтоб ему!
— Третье упражнение — самое вредное, — пояснил Санька. — Огонь надо вести короткими очередями. А сделаешь одиночный выстрел — оценка снижается на один балл. Кто только это упражнение выдумал?
Этот Санька знает так много, что хоть сейчас присваивай ему воинское звание!
Костя вспомнил про строгую бабку, оказавшуюся попутчицей до самой заставы, вспомнил, как бабка, услышав автоматные очереди, ворчала вчера: «Пуляют, пуляют, а все толку нет». Интересно, знает ли она вообще-то, что такое очередь и одиночный выстрел?
Пограничники отошли от заставы метров на пятьдесят, и дядя Витя скомандовал:
— Разряжай!
Солдат направил дуло к земле, отделил от автомата магазин и щелкнул затвором.
— Из наряда вернулся. Сейчас пойдет отдыхать, — сказал Санька.
Постояли, поглядели и направились своей дорогой. Лосенок все еще торчал перед кухонным окном, хотя там никого не было видно. Увидев ребят, он потруси́л к ним и ткнул Саньку горбоносой мордой в шею.
— Это он сахару клянчит, — улыбнулся Санька, достал из мыльницы завернутый в бумажку кусок сахару и протянул его Косте: — Дай-ка ему.
Костя положил сахар на ладошку, и лосенок бережно взял его мягкими губами.
— В-во, как ловко! — удивился Костя.
Лосенок покачал головой сверху вниз, как будто в знак согласия с Костей, и пошел за ними.
Санька безнадежно махнул на лосенка рукой:
— Ну-у, теперь он целый день не отвяжется, будет ходить и клянчить.
— Целый день будет с нами? Так это же здорово! — воскликнул Костя.
— Здорово-то, конечно, здорово, — вяло и со вздохом согласился Санька. — А только где мы наберемся для него сахару? Он запросто может целый килограмм навернуть. Разве наберешься? Сейчас я только ради тебя покормил его, а так всегда под вечер кормлю, чтобы для приставания меньше времени оставалось.
— Будет у нас сахар! — уверенно сказал Костя. — Попрошу отца, он не откажет.
А лосенок, перебирая длинными ногами, шагал следом и кивал своей большой головой. Наверное, понимал, хитрый зверь, что для него сейчас самое выгодное — это во всем соглашаться с этим приезжим пареньком. И он стал обращаться с Костей совсем по-приятельски — два раза ткнул его в шею своей бархатистой и теплой мордой.