— Максим... пожалуйста... просто скажи мне, что произойдет, — умудряюсь я сказать, горло пересыхает. Слова звучат мягче, чем я намеревалась, почти умоляюще. Ненавижу, как слабо я звучу, но ничего не могу с собой поделать. Страх слишком реален, слишком подавляющий.
Его взгляд остается неподвижным, пронзая меня насквозь, но он все равно ничего не говорит. Его лицо, маска безразличия, как будто мои слова даже не достигают его. Я как будто говорю со стеной, и чем больше я пытаюсь, тем безнадежнее это кажется.
Я с трудом сглатываю, руки у меня дрожат по бокам. — Ты... ты не обязан этого делать. Тебе не обязательно меня убивать. Я сделаю все, что ты хочешь, просто...
Прежде чем я успеваю закончить, он отворачивается, направляясь к двери, даже не оглядываясь. Мое сердце замирает. Я хочу позвать его, умолять остаться, но слова застревают у меня в горле. Он выходит, закрывая за собой дверь с тихим щелчком.
Я жду, уставившись на дверь, ожидая услышать знакомый звук поворачивающегося замка. Он не раздается. Тишина по ту сторону двери абсолютна.
Я стою там мгновение, застыв на месте. Почему бы не запереть ее? Вопрос висит у меня в голове, терзая мои нервы. Я медленно приближаюсь к двери, мои пальцы касаются ручки. Я медленно открываю ее, совсем чуть-чуть, достаточно, чтобы увидеть пустой коридор за ней.
Он не запер меня. Я не заперта в этой комнате.
И тут меня накрывает холодная волна осознания, от которой у меня сводит живот. Ему больше не нужно запирать дверь. Весь этот особняк - моя тюрьма. Я могу бродить, где захочу, но это ничего не изменит. Максим всегда найдет меня. Он отслеживает каждое мое движение. Каждый мой шаг, каждое мое решение, все это под его контролем.
Я захлопываю дверь и падаю на кровать, мои руки трясутся, когда я зарываюсь в них лицом. Страх грызет меня, неумолимо, пока правда погружается глубже. Нет смысла бежать. Нет смысла пытаться сбежать.
Я не просто пленница в этой комнате. Я пленница в его мире.
Выхода нет.
Глава 13 - Максим
Я не могу перестать думать о Софии. Как бы я ни старался сосредоточиться, ее образ продолжает проскальзывать в моем сознании, как зуд, который я не могу почесать. Она дочь Кейса, единственный человек, которого я должен держать на расстоянии вытянутой руки, не более чем пешка в моей игре.
Каждый раз, когда я представляю ее, меня гложет влечение. В ней есть что-то, что притягивает меня, что-то, что я не могу точно определить. Я помню восхитительный стон, который срывался с ее губ, когда она не знала, что я ее слушаю. Даже сейчас это воспоминание заставляет меня дрожать.
Это не просто звуки, которые она издает, или страх в ее глазах, то, как дрожали ее губы, когда она спрашивала, убью ли я ее. Это больше, чем страх. То, как ее тело напряглось от моего прикосновения, искра химии, которая вспыхнула между нами. Воспоминание об этом снова и снова играет в моей голове, как мелодия, которую я не могу забыть. Я хочу заставить ее стонать снова, только на этот раз я хочу быть тем, кто вызывает это. Я не должен чувствовать себя так, не по отношению к ней.
Чем больше я пытаюсь это игнорировать, тем дольше это остается.
— Максим, ты отключаешься, — говорит Артем, возвращая меня к реальности. Мы направляемся на светское мероприятие, одно из многих, где власть и деньги переходят из рук в руки под видом вежливости. Я поправляю куртку и выхожу из машины, проясняя мысли. Сегодня вечером, бизнес, ничего больше. Последнее, что мне нужно, это позволить отвлекающим факторам встать на пути.
Место проведения грандиозное, с высокими потолками и сверкающими люстрами, заполненное обычными лицами, мужчинами, которые управляют преступным миром, все одеты в свои лучшие наряды, притворяются, что наслаждаются, пока просчитывают свои следующие шаги. Артем и я мы пробираемся сквозь толпу, обмениваясь вежливыми кивками со знакомыми лицами.
Прошло совсем немного времени, прежде чем мы заметили его, Дона Фернандо. Он стоит возле бара, излучая спокойную уверенность, его строгий костюм идеально сидит по фигуре. Он не просто босс мафии, он умен, расчетлив и амбициозен. Фернандо - один из немногих людей, которые могут стать настоящей проблемой, если их не контролировать. Теперь, когда итальянцы набирают силу, он тот, за кем мне нужно присматривать.
— Максим Шаров, — приветствует Фернандо, его голос ровный, несущий вес человека, знающего свое влияние. Он протягивает руку, и я крепко ее жму.
— Дон Фернандо, — отвечаю я, сохраняя уважительный, но сдержанный тон.