Именно в такие стрессовые моменты люди и начинают курить. Ида была уверена, что испытает облегчение, когда вдохнет горький дым, хотя прежде ни разу не курила. Уже стала перебирать в голове, у кого можно попросить закурить, как детский мальчишеский голос привлек внимание:
– Да я уверен, что это он!
– Да ты бред несешь! Монстров не существует! – возразил ему другой, такой же детский.
– Да, монстров не существует, а Крампус – очень даже. Он дьявол, а не монстр.
– Ну бред же, Нильс, – вздохнул опять второй, – с каких пор ты вообще веришь в эти сказки?
– С тех самых, как Клауса похитил Крампус, – не отступал Нильс. – Знаешь, сколько всего я вчера прочитал в Интернете? Он как противоположность Святого Николая: наказывает провинившихся.
Помнишь, Клаус сказал, что нашел под кроватью кусок угля? Так вот, Крампус как раз оставляет его непослушным детям!
– У него в комнате камин, конечно же, куда-то под кровать мог закатиться кусочек угля во время чистки трубы!
– Нет, ты не понимаешь! – не унимался другой. – Крампус подкладывает уголь, как бы предупреждая, что если проказник не исправится, ему, – и Нильс красноречиво провел пальцем поперёк шеи.
– Ну, ты и балда, тому старшекласснику не десять лет, чтобы быть ребенком.
– Все люди до восемнадцати считаются детьми.
Его собеседник замолчал, очень скептично глядя на друга.
– Всё, мне надоел этот бред.
И мальчишка поднялся с места. Нильс бросился за ним, совершенно забыв про свой не доеденный обед.
…Добыть сигарету оказалось проще простого. У Иоганна в куртке во внутреннем кармане как раз завалялась парочка и зажигалка.
Только закурить всё никак не поднималась рука. Ида неотрывно смотрела на тонкую сигарету в своих руках, разглядывала фильтр, щупала кнопку в ее основании и не могла понять, почему боится закурить. Как только она брала её в рот, вспоминались слова мальчишки про Крампуса. «Эта штука вроде приходит за непослушными детьми», – задумалась девушка, вновь убирая сигарету. – «Йозеф и Иоганн курили в тот день. Но почему тогда Иоганна не забрали?». Она усмехнулась, поразившись тому, что действительно считает виновником пропажи брата какого-то там Крампуса. Не думая, Ида достала из кармана телефон и позвонила брату.
– Иоганн, ты в тот день курил вместе с Йозефом?
– Ээ, нет, мне не хотелось, – несколько растерялся парень от ее вопроса. – Ты чего вдруг?
– А уголь Йозеф не находил где-нибудь?
– Ида, твои вопросы очень странные, – возмутился брат.
– Просто ответь на вопрос, я многого прошу? – вспылила девушка. Иоганн вздохнул, замолчал.
– В один день он достал из кармана куртки уголь, но днем ранее мы убирали золу из бани. Почему тебя это беспокоит, Ида?
– Просто решила уточнить, – она пожала плечами, будто он мог её видеть. – Дома увидимся.
И, не дав Иоганну что-либо сказать, сбросила звонок.
…Эрик очень испугался, когда к нему ураганом подлетела Ида.
– Ты же ее сосед, ты должен знать, – она смотрела на него в упор, и Эрику совсем не по себе стало.
– Она находила уголь у себя в комнате?
– Да откуда мне знать? Я не разговаривал с фрау Николо после того случая.
Она еще минуту сверлила друга взглядом, потом сорвалась с места.
– Ты куда?!
– К тому, кто может знать!
Найти сына полицейского, который растрепал всем о похищении Йозефа, было не сложно. Он учился в одном классе с ее братьями, так что Иде пришлось только сказать про его отца, как на него сразу же указали.
– Ты можешь знать об этом что-то, – она зажала его в коридоре, словно преступника, пытающегося сбежать. – Карл, в домах пропавших детей находили уголь?
Он смотрел на нее так, словно она предложила ему поесть земли.
– Ну, папа говорил, что у нескольких уголь нашли в тумбочках. Еще у троих ничего не обнаружилось. У твоего брата тоже ничего не нашли.
– Возможно ли такое, что дети нашли его раньше и просто выкинули?
– Может, – Карл пожал плечами, разглядывая напряженное лицо Иды. – Откуда ты вообще узнала про уголь?
– У меня свои каналы.
Парень не успел ничего сказать, как Ида скрылась из виду.
Дома Ида изучила всю доступную информацию про так называемого Крампуса. Прочитала, что он похищает непослушных детей, чтобы потом съесть их на рождественский ужин. До праздника оставалась еще неделя, а это значило, что все похищенные еще живы. По крайней мере, Ида на это очень надеялась.