Женщина в ужасе уставилась на край.
– Ники! – выдохнула она и качнулась вперед, вглядываясь вниз.
– Он не упал, – твёрдо сказал Гэйб, осторожно потянув её назад. – Если Ники – это маленький мальчик, то с ним всё в порядке.
– Откуда вы знаете? – запинаясь, выговорила она.
– Видел, как он убежал туда, – Гэйб махнул рукой в сторону тропинки.
– Убежал? Боже, он, должно быть, был в ужасе. А если он сорвётся в темноте! – она внимательно вгляделась в том направлении, куда указывал Гэйб. – Нииики!
– С ним все в порядке, я уверен, – начал Гэйб спокойно.
– Нииики! – снова закричала женщина.
– Я здесь, мама, – раздался голос из темноты. – Коробка упала. Мне пришлось её искать.
– О, Ники! Я так волновалась, – женщина оттолкнула Гэйба и заключила ребёнка во влажные объятия.
– Мама, ты вся мокрая! – сказал мальчик, и она отступила назад со смешком, подозрительно похожим на рыдание. Женщина ласково взъерошила волосы мальчика.
– Ты в порядке, милый? Эта ужасная лошадь ведь не ударила тебя, правда?
– Нет, она перепрыгнула прямо через меня – как будто перелетела, как Пегас. Но ты толкнула меня, мама, и тогда я уронил её, – он поднял коробку. – Она укатилась и почти что упала вниз, но я её поймал.
– Какой ты умненький, – с дрожью сказала она, постепенно приходя в себя от страха. – Не думаю, что ты видел и мою туфлю, правда? Я где-то уронила её.
Гэйб видел, что её трясет. От холода, или от пережитого, или от всего сразу.
– Я же сказал вам, что с мальчишкой всё в порядке, – сказал он.
Женщина в ярости повернулась к нему.
– Замолчите! Если бы с его головы упал хоть один волос из-за вашего преступно безответственного поведения, то я бы… я бы… – голос надломился, и она судорожно обняла мальчика.
Судорожно вздохнув, она спросила дрожащим голосом:
– Вы пьяны? Полагаю, что так оно и есть – перепрыгивать через ребёнка на коне! В том, что мой сын цел и невредим, нет ни вашей заслуги, ни заслуги того создания.
– Я не пьян. Если б я был пьян, то не смог бы среагировать за долю секунды…
Гэйб с силой втянул в себя воздух и постарался обуздать свой гнев. Он заговорил намеренно спокойным голосом:
– Слушайте, ребёнок в абсолютной безопасности и…
– В безопасности? Да вы его чуть не убили!
– Мадам, я рисковал собой и своим конём, чтобы не причинить ему вреда, – ответил он несколько резко. – Обычно я не использую детей и женщин, чтобы тренироваться в прыжках. Он неожиданно появился из ниоткуда и встал, как вкопанный, прямо у меня на дороге…
– Увидев, как на него несётся этот ужасный огромный зверь, он, возможно, был слишком испуган, чтобы пошевелиться!
– Разумнее всего было бы…
– Разумнее? Вы полагаете, что ребёнок может ясно мыслить, когда прямо на него скачет конь? Он всего лишь маленький мальчик! – она снова обняла сына.
– Я не скакал на него! Он стоял посреди тропы – и это в то время, когда маленьким мальчикам полагается быть в постели. Времени остановиться не было…
– Потому что вы мчались, как сам дьявол!
– Допустим, но по своей земле.
– Ясно, – она сделала глубокий вдох, прилагая видимые усилия, чтобы успокоиться. – Мне… всё ясно. Очевидно, мы нарушили границу ваших владений. В таком случае я не смею вас больше беспокоить. Всего доброго.
Гэбриэл нахмурился. Луна была всё ещё скрыта облаками, но он достаточно ясно видел, что женщина потирает плечо.
– Вы ранены.
– Небольшой синяк, – призналась она.
– Вы уверены, что не хуже?
– Да, ничего серьезного. Плечо и до этого болело из-за чемодана.
Гэбриэл осмотрелся.
– Какого чемодана?
– Он… он должен быть где-то здесь. Я тащила этот несчастный чемодан от самого пляжа. Он такой тяжёлый, будто свинцовый.
Они посмотрели повсюду, но нигде не было и следа чемодана.
– Он должен быть здесь, – сказала женщина. – Он же не мог укатиться, как шляпная картонка.
– А, – вздохнул Гэбриэл. У него было очень нехорошее ощущение относительно того, где мог оказаться чемодан. – Думаю, он скатился вниз, когда вы… ээ… упали.
– О, нет! – воскликнула женщина. – Возможно, он упала недалеко, – она бросилась вперед, но Гэбриэл удержал её.
– Я посмотрю, – сказал он. – У меня больше нервы не выдерживают наблюдать, как вы балансируете на краю пропасти, – он шагнул вперёд и вгляделся в темноту.
– Возможно, он там, дальше, – подсказала она.
Гэйб двинулся вперёд, и его сапог соприкоснулся с чем-то маленьким. Предмет упал вниз, увлекая за собой россыпь мелких камней.
– Думаю, я нашёл вашу туфлю, – сказал он женщине.
– Благодарю. Передайте её мне, пожалуйста.
– Я… эээ… только что уронил её вниз.
Она вздохнула:
– Ну, разумеется.
– Я найду ваш чемодан утром, – упрямо сказал Гэйб. – Туфлю искать будет сложнее.
– Умоляю, не беспокойтесь, – устало ответила она. – Туфля всё равно, возможно, пришла в негодность, и я пошлю кого-нибудь, чтобы принесли чемодан утром.
– Пошлёте откуда? – спросил Гэбриэл. На мили вокруг не было ничего, кроме его дома.
Последовала короткое молчание.
– Оттуда, где мы остановимся, – осторожно ответила она.
– И где это?
– Это уж моё дело, – отрезала она. – Благодарю за беспокойство. Всего хорошего.
Гэбриэла восхитил её характер. Она отбрила его, как маленькая герцогиня, и это на его же земле.
– Без вас я никуда не уйду, – объявил он. Они были в отчаянном положении, и не в его правилах оставлять женщину и ребёнка на милость судьбы.
Она попятилась от него, прижимая к себе ребёнка.
– Не будьте смешным. Вы даже не знаете нас. А мы не знаем вас.
Она сделал ещё шаг назад… И ещё один…
Он бросился вперёд и схватил её, когда она стала падать. Прежде чем женщина успела понять, что он задумал, Гэйб обхватил её обеими руками за талию и поднял.
– Отпусти… о, – она запнулась, когда он отпустил её. Взглянула назад – и увидела. – О… спасибо.
– Не за что. Гэбриэл Ренфру, к вашим услугам, – он поклонился. – А вы…?
Она выпрямилась, отчаянно пытаясь сохранить достоинство.
– Признательна вам за… помощь. Но со мной и сыном теперь всё в порядке, благодарю. Всего доброго.
– Это мои владения, – мягко напомнил ей Гэйб.
– Да. Разумеется. Мы уйдём. Пошли, Ники.
Она взяла ребёнка за руку и сделала три неуклюжих шага прочь. Затем она заколебалась и спросила, предприняв ещё одну душераздирающую попытку обрести достоинство:
– Эта тропа ведет в Лалворт, не так ли?
– Так и есть, но сегодня вы не пойдёте в Лалворт.
– Разумеется, пойдём, – ответила она настолько уверенно, насколько может женщина, чьи зубы стучат, как испанские кастаньеты.
Гэйб проигнорировал её слова. Он подобрал поводья Трояна и связал лёгким узлом на шее коня. Вытащил из седельной сумки плащ и взял у мальчика коробку.
– Что вы делаете? Это моя коробка, – воскликнула женщина. – Отдайте немедленно!
Гэйб привязал коробку к седлу, надел плащ и протянул ей руку:
– Смелее.
Она прижалась к скалам на краю тропки.
– Нет!
Женщина бросила панический взгляд на лошадь и сказала изменившимся голосом:
– Я не могу.
Он пожал плечами и поставил мальчика на выступ над тропинкой.
– Отпустите его! – в отчаянии она замахнулась на Гэйба кулаком, но он легко перехватил его.
Калли предприняла ещё одну попытку ударить его, но Гэйб поймал её руку в свою. В этот самый момент луна вышла из-за облаков, заливая вершину скалы – и лицо женщины – ясным, серебристым светом.
Из Гэбриэла вышибали дух дюжину раз. Каждый раз он думал, что умирает.
Однажды его в голову лягнула лошадь. Это на некоторое время спутало его мысли. И пару раз в жизни он так напивался, что терял чувство времени и пространства.