- Добрый вечер, дорогие господа, - произнесла она негромким, мелодичным голосом; на вид ей было около двадцати двух лет. - Пожалуйста, не вставайте.
Вот за это спасибо.
Ее муж выдвинул стул, приготовленный для нее, и она аккуратно села. Словно хирург, готовящийся к операции, высвободила свои маленькие, изящные, с длинными, острыми, как лезвие, и красными, как зияющая рана, ногтями руки из длинных рукавов халата и положила их плашмя на стол. Свечной воск, который стекал на стол, имел почти такой же цвет, как и ее ногти. Чудная парочка. Они стоят столько, сколько запросят.
- Спасибо, что вы пришли, - сказала она. Ее волосы, насколько я мог видеть под капюшоном, были черными, как уголь, и зачесаны назад. Лицо ее украшала единственная круглая золотая серьга - деталь, делавшая ее похожей на цыганку. - Вы мистер Брекинбридж?
Брекинбридж?!
Однако полковник Брекинридж не стал ее поправлять: поправлять медиумов невежливо.
- Вы полицейский, - сказала она мне, улыбаясь приятной улыбкой застенчивой школьницы.
- Вы правы, - сказал я.
Брекинбридж, Шмекинбридж - какая разница. Если эта красотка сказала, что она медиум, значит, она медиум.
- А как вас зовут?
- Натан Геллер, - ответил я. Господи, до чего же приятно она пахнет.
- Мистер Геллер, возьмите, пожалуйста, мою руку.
Это мы с удовольствием.
Ее рука обхватила мою и сжала. Ой-ой...
- Когда мой компаньон вызовет у меня состояние транса, пожалуйста, соедините руки с мистером Брекинбриджем. А вы, мистер Брекинбридж, пожалуйста, соедините руки с Мартином. Мартин же возьмет мою руку, и таким образом образуется спиритическая цепь. Постарайтесь, пожалуйста, не разрывать эту цепь.
- Ни в коем случае, - заверил я ее.
Маринелли медленно и торжественно снял с себя золотой крест с драгоценными камнями. Взявшись за цепочку, он начал медленно перемещать крест перед огромными красивыми карими глазами своей жены.
Жена? Черта с два! Она назвала его компаньоном, а он представил ее как сестру Сару Сивелла, а не Маринелли. Скорее всего, они были лишь сожителями. Моя голова оставалась ясной, сеанс не лишил меня способности размышлять.
Он бормотал что-то чуть слышно - видимо, какое-то заклинание. Но она, казалось, слышала его. Ее глаза следили за медленными, какими-то чувственными движениями креста, и когда Маринелли вдруг щелкнул пальцами свободной руки, они захлопнулись плотно, словно оконные шторы.
Потом он щелкнул пальцами еще раз, и веки ее столь же послушно разомкнулись. Ее темно-карие с золотыми крапинками глаза широко открылись и посмотрели взглядом мертвеца. Казалось, ее лицо удлинилось; выражение его стало крайне неприятным. Меня это напугало. Брекинридж был потрясен не меньше.
Мы оба знали, что это обман, однако благодаря таланту очаровательной героини сцена получилась довольно правдоподобной, и мы с интересом следили за происходящим. Теперь мы все держались за руки; правой рукой я сжимал гладкую изящную ручку хорошенького медиума, левой - большую и мягкую лапу Брекинриджа. Видимо, у всех адвокатов нежные руки.
- С кем я разговариваю? - спросил Маринелли.
- Кхе-кхе, - сказала она.
Кхе-кхе?!
- Вождь Желтое Перо, ты с нами?
Она кивнула.
- Желтое Перо здесь, - тон ее голоса понизился до мужского регистра. Это было очень смешно.
Я не засмеялся, хотя потом, по зрелом размышлении, сделал это, но тогда я просто слушал. От нее приятно пахло, но я никогда не слышал, чтобы двадцатидвухлетняя дама с торчащими в разные стороны сосками говорила голосом индейца.
- Мистер Брекинбридж, - продолжала она низким, мнимо-мужским голосом. Вождь Желтое Перо тоже неправильно произнес фамилию Брекинриджа. Что ж, он даже этого не знает? - Духи говорят, что похитители оставили письмо на подоконнике в детской.
Когда я взглянул на него, Брекинридж сохранял спокойствие, но мы оба знали, что эту информацию общественности не давали.
- Это правда? - спросил Маринелли Брекинриджа.
- Я не вправе подтвердить или опровергнуть это, сэр, - проговорил полковник с холодным достоинством, столь же нелепым при данных обстоятельствах, как и голос вождя Желтое Перо.
- Мистер Брекинбридж, сегодня в офисе вы получили письмо.
- Письмо? - повторил Брекинридж.
- Письмо от похитителей.
- Никто никаких писем мне в офис не посылал, - проговорил он с некоторым, как мне показалось, даже облегчением; насколько я знал, письма действительно не было.
- Ладно, - обиженно произнесла девушка все тем же голосом вождя. Постарайтесь завтра быть в своем офисе. В девять утра.
- Это довольно рано.
- Вы должны быть там! - "Вождь" не шутил.
- Хорошо, - сказал Брекинридж, пожалуй, только для того, чтобы его утихомирить. Или ее. Или кто бы там еще ни был. Маринелли сказал:
- Вождь Желтое Перо, вы получили другие сообщения от духов?
- Да. Я вижу имя.
- Какое имя вы видите?
- Джефси.
Я спросил Маринелли:
- Можно мне задать ей один вопрос?
Однако ответила Сара.
- Вы можете поговорить с Желтым Пером, - она проговорила это своим собственным голосом.
- Желтое Перо, пожалуйста, произнесите это имя по буквам.
- Д-ж-е-ф-с-и, - вновь прозвучал низкий голос индейца.
- Спасибо, вождь. С ребенком все в порядке?
Она медленно покачала головой; ее непроницаемое лицо стало печальным.
- Тело ребенка, - вновь заговорила она своим голосом, - найдут на холмах недалеко от Хоупуэлла.
Брекинридж внимательно посмотрел на меня, я - на него.
Маринелли щелкнул пальцем, и она, дернувшись, проснулась.
Она высвободила свою руку из моей, мы все расцепили руки и откинулись на спинки стульев, расслабились. Мы сидели в трепещущем свете свечи, слушая ветер, который завывал, будто волк.
- Почему вы разбудили ее? - спросил я.
- Я чувствую, когда психическое напряжение слишком велико, - угрюмо ответил он. - Мы можем повторить сеанс.
- Только не сейчас, - сказал Брекинридж, двигая свой стул. - Но я хочу знать адрес вашей церкви в Гарлеме.
- Конечно. Сейчас я вам его напишу. Извините.
Маринелли поднялся и исчез в темноте.