Вытерев слезы тыльной стороной ладони, она собралась с силами и намеревалась повернуться к Малфою, как вдруг почувствовала прикосновение его рук к плечам.
— Нет моей стороны, Грейнджер, — Драко встал позади нее, расположив подбородок над ее макушкой. — Теперь есть только наша.
— Что ты имеешь в виду? — она резко повернулась и привстала на цыпочках, чтобы заглянуть в его глаза.
Драко молчал, поскольку не в его стиле было делиться планами, но также он хотел, чтобы Гермиона не испытывала страха или любых других негативных эмоций, которые впоследствии будут его отвлекать.
— Просто знай, что мы на одной стороне, — Драко убрал руки и отвернулся, чтобы уйти, но Гермиона схватила его руку.
Малфой не повернулся. Он уже знал, что любой визуальный контакт с ней делал его более мягким. Словно так он подчинялся ее желаниям и потакал просьбам.
— Если на этой стороне нет моих друзей, не ожидай моей покорности! — выпалила она и оттолкнула его руку.
Драко хмыкнул и, бросив на нее взгляд через плечо, проговорил:
— Другого я и не ожидал.
Быстрым шагом он направился вверх по лестнице. Где-то на полпути остановился и снова обратился к Грейнджер:
— Чувствуй себя как дома, — он взглянул на застывшую девушку и про себя отметил, что она довольно хорошо держится. — Твоя комната ждала тебя, Грейнджер.
Он ушел, оставив ее с мыслями наедине. Неправильность момента и пугающая реальность подступали мелкими шагами, нагнетая панику внутри нее. Последняя фраза Малфоя прозвучала как нечто ужасное. Ее комната в его доме. Ее. Личная. Комната. Звучало так, будто она навсегда останется здесь…
Гермиона прикусила губу и заломила пальцы рук, стараясь прогнать эти ужасные мимолетные мысли. Она направилась на второй этаж, намереваясь разыскать Малфоя и спросить, зачем он похитил ее.
Она обошла каждую комнату на втором этаже, с удивлением обнаружив, что комната Малфоя не заперта, Гермиона исследовала и ее, но Драко нигде не было. Скорее всего, он просто аппарировал прямо из дома, оставив ее одну.
Как бы ни хотелось следовать его совету, но, в конце концов, Гермиона отправилась в свою комнату, и, укутавшись пушистым пледом, уснула на мягкой кровати.
* * *
Драко намеревался действовать быстро и решительно. Поднявшись в свою комнату, он первым делом снял антиаппарационный барьер, который распространялся на Локи и Тео, затем просмотрел одну из древних книг, освежая в памяти процесс воссоздания вещей по подобию оригинала. Ему предстояло создать подделку не только по форме и материи, но и приблизительно-обманчивым свойствам предмета. Это был целый ритуал, который включал в себя не только искусное владение трансфигурацией, но и отдачу собственной магии для обогащения созданного предмета.
Драко казалось, что он рехнулся. Причем не сейчас, не в момент, когда вернул Грейнджер. Он давно почувствовал сдвиг и, не желая медлить, все время действовал согласно зову собственного рассудка. Его поведение граничило с безумием, ведь не каждый решился бы обманывать Темного Лорда, защищая его заклятого врага.
Драко решился. Уже давно он это делал. И сейчас был пик — момент достиг апогея, и ему нужно было доводить все до конца. А конец вырисовывался радужными красками с перспективой на будущее без Волдеморта и службы ему.
Теперь Драко был достаточно силен и безумен, чтобы открыто обмануть своего предводителя и принять участие в его кончине.
Малфой переместился на площадь Гриммо, вызвал Кричера и, отдав приказ притащить Поттера, стал ждать сидя у камина. Ему бы не помешал стакан огневиски, но алкоголь не был лучшим другом для чистой и сильной магии. А Драко был уверен в том, что сегодня они с Поттером достигнут согласия, и ему предстояло воплотить в жизнь еще один безумный план.
* * *
— Если ты думаешь, что сможешь шантажировать меня Гермионой, то ты ошибаешься, Малфой.
Смелость первых произнесенных слов Поттером потерялась к концу предложения, сойдя к неуверенному блеянию.
Разумеется, мальчик-который-выжил хотел казаться хладнокровным и циничным, но на самом деле Малфой знал, каким был Поттер — мальчиком с напрочь отбитым чувством самосохранения и комплексом спасателя.
К счастью для очкастого героя, у Драко не было ни времени, ни настроения, чтобы играть в школьные игры-дразнилки.
— Мое желание — я не хочу, чтобы она участвовала в любых действиях, которые последуют за сегодняшним днем.
Драко сказал правду. Он и правда хотел уберечь Грейнджер, но вот причину называть не спешил.
Поттер покосился на Драко. По его недоверчивому взгляду было понятно, что он пытается увидеть причину такой заботы со стороны Драко о своей магглорожденной подруге.