Открыл ему дверь Дургун, усадив за стол у самого очага, налил ему коричневого пенного пива, дал жареную ногу оленя и ломоть хлеба, а сам сел напротив и тоже стал пить и есть. Любил Дургун поговорить о своей собаке, знал о том Локи и не торопил дела, да и пиво было на диво вкусным. К седьмому кувшину сказал Дургун:
- Кабы не моя собака, не есть бы нам сейчас этого оленя. Может моя собака догнать стрелу в полете и принести ее мне. Не счесть зайцев и оленей, что нашли свой конец у меня в брюхе, пойманных этой собакой. Был бы ветер с ногами, и его бы поймала моя собака.
Отвечал ему Локи:
- Знал бы я, что ты кичишься своей собакой - привел бы свою, чтобы померялись они силами в беге и ловле стрел на лету, а так никто не знает, чья собака быстрей.
И сказал Дургун:
- Была бы здесь твоя собака, устроили бы им бега, и раз уж ее нет, то и говорить не о чем.
- Если ты согласишься, - отвечал Локи, - свистну я, и хоть дом мой на краю света, но услышит свист моя собака и примчится ко мне в миг.
Не лгал Локи - дом его был на краю Асгарда. Но собаки в том доме не было - взял ее Локи с собой и спрятал у дверей, так что, услышав свист, мгновенно прибежала бы она. Но не знал о том Дургун, и воскликнул он:
- Зови свою собаку! Не верю я, что услышит она твой свист, а прибежать вмиг и подавно не сможет!
- Не стану я звать свою собаку на ночь глядя, - ответил Локи, - ибо может она заболеть, бегая по холоду.
- Достойна забота твоя, - сказал Дургун, -но завтра с утра, коли ты не трус и не грязный лжец, свистни свою собаку, посмотрим, сможет ли она в миг прибежать с края света!
Уложил Дургун Локи спать на сундук в углу, и пошел к себе наверх, но окликнул его Локи.
- Добрый хозяин не положит собаку на шкурах у камина, а гостя на сундук в углу. Хоть моя собака лучше, и все же не забываю я о собачьей жизни - спать как собака и есть как собака. Не станет моя собака жить по-человечески, ведь собака должна есть один раз в день, человек - два раза, и только боги едят три раза в день, собака спит на земле, человек на лавке, и только боги спят в Асгарде. Ничего на это не ответил Дургун, но взял шкуры и постелил гостю.
Наутро, лишь перестали выть волки за холмом, спустился Дургун к гостю:
- Коли не лгал ты вечером насчет своей собаки, то зови свою собаку одним свистом с края света.
Помрачнел Локи притворно, и инеистый гигант, видя его смущение, посмеивался и продолжал:
- Не нарушу я законов гостеприимства, но выброшу тебя за порог и велю слугам гнать тебя шесть миль палками по дороге.
Ответил ему Локи:
- Груб ты, хозяин, видно плохо ходила за тобой твоя бабка, и мало порол тебя вымоченными в уксусе розгами отец. Но не стану я спорить с тобой, ибо хозяин ты в своем доме.
Обернулся Локи к дверям, набрал воздуха, так что грудь его вздулась как парус, и засвистел. Не успел еще затихнуть тот свист в потолочных балках, с которых посыпалась труха и редкие летучие мыши, и уж собака Локи стояла перед ним. Заждавшись ночью на холодных камнях, вмиг прибежала она на зов.
Изумился Дургун - ни разу не видел он собаки, способной прибежать вмиг с края света. Изумился и захотел такую, но не показал свое желание. Локи лишь по горящим глазам, капающей слюне и трясущимся рукам, совершавшим хватательные движения, смог заметить нетерпеливую страсть инеистого гиганта.
- Чего бы ты хотел за такую собаку? - спросил Дургун, мысленно подсчитывая свою сокровищницу.
- Не нужно мне денег, - ответил Локи, - хоть и богата твоя сокровищница, много в ней злата, серебра и красивых камней, хоть и красивы твои дочери и в самой поре, хоть и есть у тебя восемнадцать лошадей, но не отдам я свою собаку. Кто поймает мне кролика на ужин, кто загонит оленя под мою стрелу, поймает ее на лету и принесет мне, кто наполнит дом повизгиванием щенков и кто будет согревать мою голову даже после своей смерти?
Промолчал Дургун, ибо внове ему оказалось последнее предложение, но все же ответил:
- Предложу я тебе взамен свою собаку - все это от нее получить ты сможешь...
Обрадовался Локи, но чтобы не показать свою радость притворно нахмурился и сказал:
- Теперь-то я готов поговорить о злате и серебре, о лошадях и о бочонке твоего пива - не гнать же вторую лошадь домой порожней!
Нахмурился Дургун, но, слово давши, отступить не мог. Довел он Локи до окованной двери на втором поверхе и дал ему выбрать все, что тот пожелает, но чтоб в руках унести.
Набрал Локи полные горсти сапфиров и аметистов, янтаря и жемчуга и вышел на двор. Сам хозяин навьючил одну лошадь бочонком лучшего пива, туда же ссыпал Локи полученное неправдой богатство. Вторая лошадь ждала оседланная, и к луке седла привязал вероломный Локи повод длинный, за который намеревался вести собаку. Не с добром проводил его со своего двора инеистый гигант, но и плохого сказать было ему нечего.