Дальше у них пошёл разговор с Сандрой, а я — только как предмет интерьера. Вечером, когда все живущие здесь собрались, уже интереснее стало. Я писал на телефоне, Сандра спрашивала, потом мне писала. И наоборот. Если смысл выделить, то вот что получается. Их сейчас шестнадцать человек. Пять мужчин, девять женщин и два ребёнка. Они — сицилийцы. Рикардо — это тот, что меня встречал, — главный. Он полицейским раньше был. Живут здесь уже год. Оказались здесь внезапно — проснулись утром, а вокруг вот это. Три дома и сарай. В сарае были продукты, инструменты, одежда и всякое такое. Даже старая военная форма была, ещё времён Муссолини. А ещё трактор небольшой, и машина — старый ФИАТ-500. Модель старая, но как новая. В домах нашлось оружие — два гладкоствола и два карабина. Один карабин и машину взяли два человека и уехали. Как куда — так там, за сараем, дорога начинается, а потом она выходит на большую дорогу, в обе стороны ведёт.
Я сбегал ещё днём, посмотрел. За оградой начинается обычная грунтовка, колея, а через полкилометра идёт классная дорога, грейдированная, с насыпью и кюветами. Засыпана гравием. Езженая. Следы старые, но есть. Нет, они не знают, и не интересовались. Машина не вернулась, а трактор здесь нужен, и солярки мало. Разработали поле — там, дальше, сажают картошку, пшеницу, овощи. В реке рыбы много, в лесу охота. Патронов мало осталось, зимой волки подходили, по ним много потратили. Но жить можно. Только жаль, что виноград не растёт.
Их вначале двадцать четыре было, двое уехали и не вернулись, одного волки задрали, двое не ужились, погрузились в лодку и уплыли по реке, тоже в самом начале. Лодки прямо тогда там и были, на причал вытащенные стояли. Моторов не было. Три человека зимой простудились и умерли — здесь холодно, а в домах печей для отопления нет. Поэтому, когда холодно стало, все жили в деревянном сарае — там есть печка, да и теплее в деревянном доме. Две недели назад из леса вышли ещё двое — итальянец, из Милана, и женщина, но она не наша, с Корсики. Но если будет нормально работать, как все, то пусть живёт. Лучше бы, конечно, если бы мужчина был.
Этот миланец, Джузеппе, рассказал, что там, где он очнулся, когда здесь оказался, дальше по реке, недалеко от берега стоит большой деревянный дом, и в нём много всяких полезных вещей. Вот с Антонио они и поехали на лодке посмотреть. Да, это его ружьё. Мир праху его… Ужасная смерть. Нет, больших медведей они никогда не видели. Обычные были, но они ушли. А так — они не знают, кто тут ещё есть. Один раз, осенью ещё, приезжали австрийцы. Но быстро уехали, их никто не понимал, и вообще — это были нехорошие люди. Они хотели продать им бензин и солярку, но за это хотели забрать бóльшую часть урожая. По реке никто мимо них не проходил, мы первые.
Мутные они какие-то. Видно, что Рикардо здесь настоящим паханом, без его одобрения никто и слова не скажет, и то здесь у него нестыковки, то там. Недоговаривает.
В общем, послушав и оценив то угощение, что нам выкатили, решил, что лично я пошёл дальше. Не понравилось мне ни это откровенное жлобство, ни то, что он — «сицилиец». На итальянском говоришь — значит, итальянец.
Видел уже таких, кто мне на русском языке рассказывал, что он не русский. А другого языка не знал вообще. А с меня требовал, чтобы я на мове говорил. Хотя, с моей точки зрения, украинськая мова створена выключно и тилькы для того, щоб на ний чытаты, пысаты, казаты та думаты херню. И знаю, к чему это привело.
А потом Рикардо сказал такое, что я готов был рвануть прямо сразу: они иногда, когда погода позволяет, русских слушают. Приёмник, да, есть, но берегут бензин и генератор заводят редко. И слышно не всегда, нужно, чтобы погода была, далеко, наверное. Что говорят — не понимают, но они и песни передают. И даже некоторые на итальянском.
Идиот! Тебе что, западло было эфир почаще слушать? И проволочку из кармана достать, да повыше закинуть…
Сандра, дай телефон. И написал — я ухожу. Она не ответила, просто прижалась. Значит, опять спальник делим на двоих.
Всю неделю Карла работала больше обычного: старая клиентка пригласила её обслуживать участников конференции, и Карла с утра до вечера причёсывала, стригла, красила, укладывала… Деньгами её не обидели, в пятницу она получила конверт со своим практически двухмесячным заработком.
Первым делом она позвонила Сандре. Но Сандра на звонок не ответила. У Карлы накопилось за неделю достаточно домашних дел, чтобы думать о чём-то ещё, поэтому она позвонила Сандре только пару раз за вечер. Сандра всё не отвечала, а на последний вызов не последовало даже гудка. Карла растерялась, потом снова набрала номер… В трубке не было ни звука, ни сообщения о том, что телефон выключен или абонент недоступен.