— Завтра к восьми утра вдвоём ко мне. Натощак. Сдадите анализы, тогда на завтрак пойдёте. Я свободна, Алексей Александрович? Мне нужно теперь успеть подготовиться.
— Да, конечно. И вы, Андрей, можете идти. Послезавтра в пятнадцать часов жду вас двоих здесь. Постарайтесь вспомнить все мелочи, которые не были отражены. И Сандра тоже. Разговор будет длинным.
Люди делятся на тех, кто не верит в домовых, и тех, кто с ними постоянно имеет дело.
Объяснить первым, что домовые — это совершенно нормальное и обычное явление, практически нереально. Впрочем, ровно до тех пор, пока не столкнутся с шуточками ближайшего домового. И через некоторое время им ничего не остаётся, кроме как перейти в лагерь вторых.
Андро (всё же так привычнее) из тех, кто не верит… Бабманю чуть ли не в шарлатаны записал. А она — потомственная знахарка, ха-ха, попросту — ведьма. Не злая колдунья, а — ведунья, ведающая. Живущая в природных ритмах, в природных энергиях. Кто ещё смог бы так, в одиночку, среди леса, ничего и никого не боясь?…
Ей, вернее — Анечке, Бабманиной дочке, этот дар тоже достался, только по молодости не раскрылся полностью, да и было кому в семье его нести, а это нелёгкая ноша… Ну вот, а потом он достался ей, Сандре. Впрочем, он же у неё и был всегда…
Теперь она вполне понимает, как она — итальянка-горожанка — так легко приспособилась к жизни в лесу. Андро помог, конечно, у него опыт и знания, но ведь ей самой могло быть тяжело без привычного комфорта, а она вросла в эту лесную жизнь…
Анечка… Интересно, какие ещё сюрпризы она приподнесёт? Сандра чувствовала, что русский язык как родной (со всем шофёрским его многообразием, которое она, как и Анечка, старалась не демонстрировать) — это ещё не всё, что в ней прописалось с той коррекцией. Просто чужая душа «срослась», наконец, с её телом — и Анечкины знания и умения стали её, Сандры, знаниями и умениями. А Анечка была девушкой талантливой — с ведьмиными-то генами…
Эх, распросить бы Бабманю… Можно, конечно, настроиться и попытаться с ней поговорить так, как она умеет, без слов, но для этого нужна тишина, спокойная обстановка, а ей сейчас некогда: работа, люди, поездки…
Да и про Портал Бабманю надо бы распросить: похоже, знает она о нём не понаслышке, так уверенно указала им путь, ещё и странниками назвала. Знает, бывала там и руку на плиту клала, иначе откуда бы «странники»…
Кстати, узнать бы, занималась ли Анечка музыкой… Почему-то свои впечатления от самого места, от шума водопада, от того едва слышимого, но такого явного звона, ей хотелось описать в музыкальных терминах — она их как будто знала, но пока не могла вспомнить…
Глава 32. Точки зрения
За окном шумел летний дождь, в комнате было довольно темно. Не только из-за низких плотных туч, вечер уже. Втроём мы стояли у открытого окна и курили. Мы — это Сотников, Зенгер и я. Некурящие Демченко, Гольдбрейх и Сандра разговаривали, сидя за столом. На разных языках. Правда, если Марк Львович языков знал много, то Демченко участвовал, пытаясь говорить на «гоблинском»: для итальянки вполне себе иностранный. Занятие это возникло из-за того, что на сказанное профессором после доклада Зенгер на латыни Bona valetūdo melior est quam maxĭmae divitiae (Хорошее здоровье лучше самого большого богатства) Сандра вдруг в тон ответила: Accĭdit in puncto, quod non sperātur in anno. (В один миг случается то, на что не надеешься годами). И теперь шёл процесс выяснения, какой язык и в какой степени она ещё понимает, кроме русского, итальянского и латыни. Гоблинский понимает по смыслу, что уже можно засчитать за четвёртый. На русском же она теперь понимает и говорит не хуже всех присутствующих.
Сандра ничего необычного в знании латыни не видела, тем более, что честно призналась: латыни как таковой она не знает, но зато помнит множество таких вот поговорок на разные случаи жизни. Скорей всего, это тоже наследие Анечки, надо будет у Бабмани уточнить…
Перекур возник из-за того, что кончились идеи. Поначалу всё было стандартно и предсказуемо — все посмотрели «кино», причём только Маргарита Эдуардовна впервые, остальные — уже не по одному разу. Потом Зенгер в нормальных интонациях, видимо, вызванных просмотром, доложила результаты проведённого обследования. Если опустить медицинскую терминологию, то противопоказаний к полёту в космос у нас с Сандрой не нашлось. Только если у синьорины и до того со здоровьем было всё на зависть, то с моим организмом изменения произошли значительные. Такое впечатление, что прошёл очень серьёзное ТО. Разобрали, почистили и заново собрали правильно, без накопленных за шесть десятков лет «косяков». Мне нравится, остальные в недоумении, как это может быть.