Она повернулась к шкафчику, - скрыв лицо, сделала вид, будто что-то ищет.
- Все будет хорошо, Жора, - мечтательно прошептал Евсеев. - Ты еще будешь танцевать вальс с Леной… Как в зале Революции… Под выходной там всегда танцевали. Я еще наступал девушкам на ноги, помнишь? - Он улыбнулся. - А старик Нежданов как на выпускном вечере сказал?.. «Желаю вам, товарищи, счастливого плавания и хорошей диферентовки с небольшой положительной или отрицательной плавучестью»… Как хорошо!..
- Так только старый подводник мог сказать, - о уважением вспомнил штурман Нежданова.
- И я уже старый подводник, Жора, - продолжал раненый. - Даже бывший подводник. Был в отпуску у смерти, воевал, бил немца, мог бы еще бить, но кончился отпуск. Ты не плачь, не боюсь я… Не увижу, как все будет, вот что жалко. Рано окончил войну… В самый день рождения… А то б лезгинку еще сплясал… Как это ты пел? «Кладет валами на борт шлюпку, но не погибнем мы с тобой!..» Дай мне руку… «Счастливого плавания и хорошей диферентовки!» Холодно, Жора…
Сахаджиев с готовностью протянул руку. Евсеев по-жал ее, долго держал, не выпуская, и вдруг бессильно высвободил.
Надя, овладев собой, вернулась к раненому. В руках ее были медикаменты.
- Аркадий! - окликнула она.
Евсеев не отвечал. Плескач наклонился над ним, вгляделся пристально и отвернулся. Логинов и Орлов сняли фуражки. Сахаджиев последовал их примеру. Обнажил голову и Плескач. Надя тихо плакала. Плескач взял ее за плечи. Осторожно ступая, Логинов вышел из отсека и вскоре возвратился со свертком и развернул флаг.
В торжественном молчании он накрыл тело старпома гвардейским флагом «Северянки».
Офицеры стояли над телом боевого товарища, вспоминая славную его жизнь.
Девушка подняла голову и отерла слезы.
- Ничего, - сказала она, кусая губы. - Ничего…
Мызников с удивлением посмотрел на нее. Такой он ее еще никогда не видел. Девушка находилась здесь, рядом с ним, но мысли ее витали где-то далеко. Она говорила куда-то через моря и через годы, словно ее могли услышать, и голос ее звучал все тверже и тверже, полный решимости.
- Мы идем океаном войны, - отчетливо шептала она. - Наш путь долог и труден. Наш путь опасен. Но мы придем, жди нас, Большая Земля! Мы пробьемся!
«Северянка» шла к родным берегам.
Жди нас, Родина! Мы придем с победой - из пепла окопов и глубин морей, опаленные дымом сражений, возмужавшие от сурового труда войны. Мы будем жить! Ждите нас, матери, жены и сестры, мужья и братья. Ждите нас, наши любимые. Мы победим! Мы будем жить! Ждите нас, мы придем!..
Послесловие
ПРИЕЗЖАЙТЕ В ПОЛЯРНОЕ!
Не хотел я писать никаких послесловий, да товарищи пристали. Скажи, да скажи, а дошла ли «Северянка» до базы? Ну, конечно, дошла, а как же иначе. Я даже больше скажу - Мызников и Надя счастливо поженились. Плескач по прежнему командует соединением подлодок. Логинов перешел на другую подводную лодку - побольше, стал командиром подводного крейсера. А «Северянкой» остался командовать кто, как вы думаете? Ну, конечно, Сахаджиев!
Очень тяжело перенес он свое горе, когда потерял друга Аркадия Евсеева, да еще узнал, что жена лишилась ноги во время обстрела в Ленинграде. Суровый стал, долго не улыбался. Единственная радость ему была - фашистов топить. Хорошо воевал. И сейчас успешно командует своей «Северянкой». Любимец всего экипажа. У него в войну еще много интересных приключений было. Да и у Логинова, и у Плескача, и у Орлова… Чтобы обо всем этом рассказать, нужна новая книга. Но если очень не терпится новые подробности узнать - пожалуйста, приезжайте к нам в Полярное!
А тому, кто чувствует в себе морскую душу, тому только сюда и надо ехать. Север - край великих дел. Открытые морские пути во все страны мира, и круглый год можно плавать - чего лучше?.. Как не полюбить наши студеные арктические моря! Своенравные, глубоководные, хорошие моря. Где, как не здесь, закалиться молодому человеку, приобрести опыт и мужество, хладнокровие и наблюдательность, выносливость и выдержку! Здесь можно стать отличным моряком.
Приезжайте в Полярное, друзья!