Атаульфа вызвали на сбор младших командиров отряда и вскоре, в палатке их главы полутысячи пикинёров, довели до него новые приказы на сегодня: проверка своих людей — что бы были вооруженны и надели кожаные жилеты для защиты. Второе — построение для общего прослушивания обращения командующего имперской армией в походе, Дукса империи, Престолодержателя и нынешнего «бессрочного главного имперского министра», Дезидерия — который обратится с речью к войскам, в преддверии сего значимого сражения. Третье: отряды пикинёров будут прикрывать у основания холма штурмующих лагерь еретиков тяжёлых пехотинцев и кавалерию, но стоя стеной с оружием на изготовку у самого подножия холма — приказа подниматься наверх и принимать участие непосредственно в атаке на лагерь, для копьеносцев и пикинёров, пока что нет.
Юноша мысленно улыбался, когда возвращался к своему немногочисленному воинству, ибо он немного трусил, представляя как его люди начнут насиловать пленниц или грабить сундуки с монетами, Атаульф всё же был воспитан в несколько ином, чем его подчинённые, слое общества и явно не желал начинать свои славные ратные подвиги — с участия в грубейшем насилии и мародёрстве.
Сейчас же, когда им отдали приказ просто прикрывать более опытных бойцов ветеранов, молотобойцев и секироносцев, которые и должны будут захватить лагерь со спрятавшимися там еретиками армии «честных» — Атаульф был спокоен. Он и его люди обязательно отличатся, но без излишней жестокости или риска для собственной жизни.
Добыча будет не большой, зато и угрызения совести — его мучать не станут. А основное, на что он сильно рассчитывал в этом походе — будет сразу после битвы: получение своего собственного участка земли, обещанного добровольцам. Обустройство собственного домашнего очага. Возвращение в столицу «матёрым человечищем», что бы семья гордилась своим отпрыском.
Приказ от командования действительно шокировал пикинёров Атаульфа: вначале они кричали что сами станут атаковать лагерь, без остальных имперцев. Потом, немного выговорившись и остыв, начали, чуть ли не со слезами на глазах, жаловаться командиру какие наверху все скоты и что теперь, когда лёгкая огромная добыча так близка — их отсылают прикрывать задницы тем, кто получит себе всё.
— Будь там опасность — нас бы первыми поставили, а так… стойте внизу и облизывайтесь! — с горечью констатировал завшивленный боец из десятка Атаульфа и сплюнув смачно на землю, пошёл переодеваться в полотняную защитную курточку с кожаными полосами для усиления, перед будущим парадо и выступлением Дезидерием и выдвижения на позиции, для прикрытия отряда штурмовиков.
Тем временем гонцы министра Дезидерия повторяли письменно приказы полученные старшими командирами отрядов ранее, в шатре от самого главного имперского министра: армия делится на несколько частей — штурмовая колонна, что будет состоять из хорошо экипированных ветеранов молотобойцев и секироносцев, с приданными к ней несколькими отрядами меченосцев в доспехах, из императорской гвардии. Кавалерийская колонна, что станет силами лёгкой кавалерии совершать полный охват холма, с укрепившимся на вершине отрядом ересиарха Руфуса, пока тяжеловооружённые конные рыцари и сержанты и оруженосцы, поднявшись на холм боковыми дорогами, попытаются согнать пехоту еретиков — что скорее всего станет в строю прямо перед укреплениями из лагеря повозок, баррикад и траншей, что еретики ранее копали: кавалеристы атакуют таковых еретиков неожиданным фланговым ударом своих ромбов и клиньев, пока копейщики «честных» ждут лобовой атаки от штурмовой колонны пехоты имперцев.
Стрелки из арбалетов и луков пойдут вслед колонне штурмовиков пехотинцев, по основной дороге и подъёму на холм, и станут постоянными залпами болтов и стрел прикрывать наступление тяжёлой пехоты и её попытки разбить ворота или повозки, что их станут заменять в лагере «честных» и дальнейшее попадание внутрь укреплений.
Многочисленные пикинёры и копьеносцы, выстроившись полукругом у подножия холма — блокируют попытки еретиков прорваться в имперский лагерь, если таковые будут, а лёгкая кавалерия, что согласно плану должна к тому времени успеть полностью перекрыть все тропы и дороги с холма с укрепившимися еретиками на нём — начать преследование, если проклятые еретики попытаются в бегстве спасти свои жизни, поняв всю тщетность обороны на вершине.