Поняв примерно всю ценность данной информации, Тарасий приказал минардам немедленно, в повозке, отправить всех троих рыцарей в императорский дворец и нацарапал записку, на клочке четвертушке пергамента, самому министру.
В ней он вкратце объяснял что это за люди и советовал своему господину поскорее принять решение об их судьбе: изгнание прочь, куда подальше — что было рискованно и могло привести к их возможному новому нахождению чьим следствием, и повторному допросу, или же всё таки ликвидация, бывшая видимо наилучшим вариантом…
Ранее, наверху, в помещениях хранилища главного штаба столичной инквизиции — Тарасием были обнаружены крайне любопытные документы по поводу слежки за особняками Избирателей в столице и вербовка служек, из данных особняков. Найденны списки людей, работавших против друидов Гарданы, которые покрывались Поллионом и многое подобное, что в спешке было вытянуто и сложенно в лари, агентами главного имперского министра — после чего без промедления отправлено на личный осмотр самого «престолодержателя».
Пока главное помещение штаба столичной инквизиции подвергалось тотальному осмотру и ночному обыску, несколько затруднительному при неверном свете мигающих факелов и свечей, а сами оставшиеся на ночное дежурство инквизиторы и слуги ставшие пленниками минардов — краткому начальному допросу, скорее что бы их напугать и побыстрее проведать ещё про какие тайники бывшие в замке — на остальных облавах, против штабов трибунала инквизиции, дела шли не столь блестяще.
Лекарь Феофилакт поссорился с начальником отряда минардов, так как каждый из них собирался самостоятельно командовать вылазкой и отряд подошёл к крупному районному штабу инквизиции не в тишине, а постоянно переругиваясь и громко отчаянно споря: бойцы, видя что командование пытается перехватить какой то гражданский «лекаришка» — совершенно не стыдясь, во всю мощь лёгких его проклинали и даже не скрывали этого. Подчиняться Феофилакту они не собирались.
Инквизиторы, бывшие в бастиде — наотрез отказались впустить внутрь подошедших людей, даже с документами и пропусками изготовленными у Брейхеля, и требовали объяснений: что за толпа голосит и переругивается, за десятком повозок на соседних улицах.
Плюнув на конспирацию, Феофилакт приказал взрывать двери в бастиду данного штаба инквизиции и пара минёров, из его личных алхимиков, кинулись исполнять приказ.
Через десять секунд их свалили на землю стрелки арбалетчики, бывшие в дозоре на крыше бастиды, залпами стальных болтов из своего оружия.
Началась перестрелка между приданными стрелками из императорской гвардии и инквизиторскими арбалетчиками. Через несколько минут победу одержали многочисленные имперцы, однако в это же время командир минардов заорал: «Костёр! Эти твари разожгли костёр в помещениях и преогромный, смотрите как пылает — видно сразу в несколько смотровых бойниц и окон бастиды!»
Сперва все удивились подобной блажи инквизиторов и начали шушукаться что те совсем ополоумели, когда вдруг до Феофилакта дошло, что скорее всего, оставшиеся внутри каменной бастиды инквизиторы готовятся в спешке сжечь все свои архивы и лекарь, взревев словно рассерженный клеймением бык, потребовал немедленно подорвать двери и остановить «чернорясных скотов».
Пока вновь ставили бочонки с порохом, сыпали, при факелах, что было крайне опасно — дорожку для поджига заряда и отбегали подальше, ибо оказалось что фитили забыли в императорском дворце в спешке выдвижения на задачу. Пока раздался взрыв, оказавшийся несколько сильнее чем планировали установщики мины и бойцы минарды, смогли наконец, сквозь ночную темень и дым, вперемешку с падающей с неба трухой, проникнуть внутрь развороченной бастиды инквизиторов — большая часть документов находившихся там была сожжена на кострах чернорясными следователями религиозной полиции или же раскидана куда прочь по улицам, сильнейшим взрывом.
Феофилакт бегал возле дымящейся бастиды и заламывал руки. Командир минардов обзывал ежеминутно его дураком и горячился, что ему самому не доверили такую простейшую операцию, где бы дурак врачеватель ему не мешался под ногами.
Из соседних домов начали выглядывать люди, которых разбудил взрыв и друг друга спрашивать: что же произошло?