Главный имперский министр недоверчиво качал головой, но сам в мыслях соглашался с Клоттом, уж больно странно себя вёл Корсо как для человека, уже предупреждённого о возрождении ереси, ранее чуть было не погубившую империю. Странно и поспешно он сорвался на истерику на заседании, на котором Дезидерий сообщил «малому имперскому совету» о бегстве Руфуса и новой армии «честных»!
Что делать, со своими предавшими его агентами, Дезидерий уже придумал и сейчас просто мысленно выбирал: кому и что предложить. Кому работу, далее, но на новых, более худших условиях, а кого отправить в расход — для предупреджения своим людям, в том числе минардам и Тарасию, что бывает с предателями.
Мика всхлипывал и утирал слёзы кулаками, Клотт» Крыса» сидел прямой и молчаливый — лишь все черты лица его стали резче и глаза буквально походили на разгоравшиеся уголя в камине.
— Плакса менее виновен и не такой хитрый… как агент — он скорее бесполезен! — думал Дезидерий. — Клотт конечно хитрозадая обезьяна, но может хорошо втираться в доверие и ещё послужит, если понадобится обмануть инквизицию и сбагривать им фальшивые сведения, что бы пустить по ложному следу, от мастеровых художников Брейхеля. Выбор очевиден — Клотт!
«Престолодержатель» утвердительно сам себе кивнул головой и подозвав секретаря Тарасия, что то сказал ему тихо на ухо.
Когда тот в удивлении поднял обе руки, словно бы собираясь сдаваться — прервал его, не терпящим возражения жестом и усевшись в кресле, в пяти шагах от стола с агентами, стал ждать исполнения собственного приказа. Несмотря ни на что министр решил предоставить судьбе решение о том, кто из агентов сейчас умрёт, а кто — будет ему служить далее.
Тарасий пожал плечами и выпросив у одного из минардв длинный, хорошо заточенный кинжал, слегка воткнул его в стол между пленниками. После чего обратился к недоумевающей паре раскрытых двойных агентов: «Наш господин считает что вы оба виновны, но так как ему один из вас ещё может пригодиться, он предлагает случаю и вам самим решить кто станет избранником судьбы, а кто — трупом…» — неплохой текст, подумал про себя Тарасий, подобную реплику можно в романе накалякать, а ещё лучше, что бы трубадуры её как-либо умело зарифмовали. Помечтав с мгновение об этом, секретарь объяснил таращившимся на него Мике и Клотту, дальнейшее: «Кто из вас убьёт своего напарника, доказав верность господину Дуксу империи Дезидерию, тот и останется далее ему служить, а проигравший, то есть убитый… Тут и так всё ясно.»
Дальше произошло то, что ещё раз убедило главного имперского министра в правильности его выбора именно Клотта, как человека решительного и готового принимать вызовы бросаемые ему в лицо самой жизнью: если плакса Мика запротестовал и подняв руки, словно бы защищая своё лицо, принялся ныть что они с Клоттом уже восемь лет вместе и он не собирается убивать человека ставшего ему почти что братом и тому подобную ахинею, его крысоподобный напарник вскочил на ноги и ловко выдернув кинжал из столешницы, шустрой, почти невидимой стальной молнией — воткнул его в горло своего многолетнего партнёра и соправителя, всей агентурой министра Дезидерия, на Севере империи.
Мика захрипел и свалился прямо со стула на плитку пола открытой площадки павильона, где все присутствующие и находились.
Минарды тут же усадили на место Клотта, который с бешеными, вытаращенными глазами сжимал и разжимал кулаки, словно бы готовый и дальше кромсать и драться, рвать и кусать — но впиться, как клещ, в самый крохотный шанс и выцарапать себе в любой, самой немыслимой борьбе, возможность остаться в живых.
Поверженого Мику вскоре унесли, обвязав горло тряпками, что бы не заляпать полы во дворце и по приказу секретаря Тарасия, минарды его утопили во всё той же яме, куда уже сегодня, чуть раньше, ещё утром, они скидывали трёх имперских рыцарей, что по несчастливому для них стечению обстоятельств, немного знали и не забыли, о закулисных бесчестных махинациях Дезидерия, до того как он возглавил кабинет министров империи.
— В общем так, Клотт. — проговорил Дезидерий медленно, однако агент дёрнулся как ужаленный змеёй, когда услышал вкрадчивый голос своего господина.
Предатель выглядел откровенно плохо. Его била мелкая дрожь и слегка подёргивались руки. Возможно решения он принимал и исполнял быстро, но всё же был скорее хорошим наблюдателем и контрабандистом, чем хладнокровным убийцей.
— Итак Клотт. — продолжал министр. — Ты ведь готов снова мне служить и только мне? Или…
— Да, да господин!