С крыши сарая такая красотища кругом! Лес наш густой видно, и поля широкие. А еще видно, как матушка по двору куда-то спешит. Может меня ищет? Надо залечь понадежнее, найдет ведь если — опять начнется песенка грустная: «Мстиславушка, чадушко мое, так внучков хочется на старости лет понянчить, женился бы ты, Мстиславушка…». И батюшка тоже в ту же дудочку играет: «Женится тебе надобно, Мстислав Силович! Я в твои годы…». Не желаю я жениться, в его годы! И учиться уже не хочу, выучился весь.
На девок красных глаза б мои и не глядели вовсе! Соберутся в кружок, и давай хихикать да глазки мне строить — ждут, чтобы я к ним первым подошел. А оно мне надо первым к ним подходить? Потом ведь будут на меня смотреть и продолжать хихикать, а я значит должен с ними первым же заговорить, шутку смешную сказать, красоту их девичьи похвалить, по заду легонечко, игриво хлопнуть… Кто бы меня самого по заду игриво хлопнул!
А если с крыши прямо вниз смотреть, то кузню видно и кузнеца нашего, Гришку. Вот уж кто бы хлопнул, так хлопнул, сразу бы все внутри разгорячилось.
Красивый у нас парень, Гришка! Сильный, высокий, кудри золотые, глаза голубые, бородка мягкая. А плечи какие!
Махнет молотом, и сразу все мышцы и на спине и на руках заиграют. Красота! Жаль, отсюда только спину его и видно. Пресс у него такой, что наверное даже батюшкиной палицей не пробить. Когда замах топором делает и руки вверх поднимает, то все кубики сосчитать можно! А на руках и бицепсы видно, и трицепсы. Вот бы он меня этими сильными руками обнял и унес куда-нибудь. Нет, ладно уж, сам дойду, только бы прижал к себе покрепче, и пальцы свои на плечо мое положил. Глаза только закрою и сразу представляю, что он этими пальцами длинными и руками сильными со мной проделать может. Жаль, только представить и могу. Как навоображать себе всякого, с этим у меня забот никогда не было, а вот опыта у меня мало. А если уж взаправду, то и нет у меня никакого опыта, в батюшкины-то годы.
Каких только девок мне матушка в горницу не загоняла! А я их всех вниз по лесенке потом вежливо спускал, потому как они ж от меня зачин ожидали, а я желаю чтобы меня сперва обихаживать начали, любви большой и чистой хочу.
Вот сижу, к примеру, я, весь такой смущенный, а предо мной на коленях Гришка стоит, и руками своими по ногам меня наглаживает. Слова нежные шепчет. А потом рубашку бы мне расстегнул и пальчиками своими длинными по груди, по ребрышкам. Чтоб все косточки пересчитал, а я бы жмурился, как наш кот Васька, когда полный марафет наводит и между ног себе все нализывает.
А потом взял бы он меня, перевернул лицом в траву, и…
Тут воображение мое богатое и замирало в неизвестности, куда дальше двигаться. Вот ровно на этом месте, когда Гришка, шепча мне в ухо нежные слова, переворачивал меня к небу задом, к траве передом, сердце начинало предвкушающе ухать, тело просто ощущать на себе ласку сильных рук кузнеца нашего раскрасивого, и… А что потом делают-то? Или сразу в это самое отверстие вставляют? Так ведь больно же должно быть! А у Гришки это дело большое, точно больно будет! Так что, пока, все мои мечты разбивались об неопытность мою юношескую. Книжечку бы какую на эту тему прочесть, ознакомится, так сказать, теоретически, чтобы потом уже познаниями своими и на практике блеснуть. Хотя Гришка, он по девкам интересуется. Про то, что у него бородка мягкая, я в их хихиканье круговом подслушал. Поэтому не видать мне Гришки у своих ног, хоть плачь.
Вчера вечером батюшка с матушкой такие довольные и загадочные ходили, задумали небось опять что-то. Невесту мне очередную нашли, не иначе, вот и радуются. Только забава эта, уж второй год как по одним и тем же правилам разыгрывается. Сначала родители мои перемигиваются друг с другом довольные, сватов собирают, портретик мой, знатно приукрашенный, с собой им вручают, даров каких-нибудь хахаряшнообразных, но пристойных, невестушке моей возможной и мамочке ее, если таковая в наличии имеется. А потом сваты возвращаются, носом землю с печали царапая. C грехом пополам, довести дело до приглашения меня и батюшки в гости можно будет, только если с Гришки фигуру писать, а личико распрекрасное мое врисовывать. Да и то, прогонят взашей ведь, как только меня настоящего увидят. Я ж с невестой конкуренцию по нежности кожи и холености ручек составить смогу. Даже мозольки от перышек самописных аккуратно мазькой специальной свожу ежевечерне и пяточки в отваре специальном перед сном отмачиваю, чтобы мягонькие были. Для кого вот только красота моя вся? Гришенька на меня и не смотрит, поганец!
Ох, что-то на птичьем дворе суматоха началась какая-то — девки бегают, гусей ловят. Не к добру это! Третьего гуся в дом понесли.