– А как Вы собираетесь их применить? – полюбопытствовал Дима. – Как можно "нажать кнопочку", не имея к ней доступ снаружи?
– Если нет доступа снаружи, Окума-сан, то можно попытаться нажать её изнутри, – туманно ответила Фува и сразу же пояснила: – Когда я оттачивала свою технику пи́сать стоя, мне пришлось заниматься тренировками мышц малого таза, в состав которых входят мускулы и той самой пещерки, где расположена названная Вами точка. Даже достигнув успеха, я продолжала их тренировать и сейчас ежедневно выполняю комплекс разработанных мной упражнений. Так что у меня есть возможность попытаться подобрать комбинацию внутренних сжатий, благодаря которым смогу осуществить требуемую стимуляцию.
– Класс! – восхитился парень, засияв улыбкой, словно лампочка. – Давайте попробуем это сделать. В какой позе Вам будет удобнее, Фува-сан?
– Сверху, – ответила девушка, хищно сверкнув глазами. – Я хочу взять также руководство экспериментом на себя. Надеюсь, Вы не обидитесь, Окума-сан, если Вам придётся сыграть роль пассивного инструмента? Дело в том, что все чувствительные датчики моего тела передают информацию только мне, поэтому лишь я и могу действовать направленно. Кроме того… моему заряжению очень способствует Ваше подневольное положение и моя власть над Вами. Извините, если что-то не так.
– О! Всё так! Уважаемая коллега! – радостно кивнул молодой человек. – Мои личные чувства меркнут перед важностью научного прогресса и отходят на второй план! – добавил он с патетикой в голосе, хотя врал при этом безбожно, потому что просто тащился от навязанной ему роли сексуальной игрушки. – Поэтому, Фува-сан, располагайте мной как захотите! Я готов полностью Вам отдаться!
Маска бесстрастности вновь поплыла на девичьем лице, протапливаемая переполнявшим её вожделением. Глаза́ расширились и слегка затуманились нарастающим желанием.
– Окума-сан, – сказала она тихо. – П-повторите пожалуйста последнюю фразу…
– Я готов отдаться Вам, Хёка-сама, – с соблазнительной улыбкой на губах исполнил её просьбу Дима.
– Ещё… пожалуйста…
– Готов отдаться, – сладким шёпотом соблазнял он. – Отдаться, отдаться, отдаться! – нашёл парень слово, производящее максимальный эффект. – Отдаться, отдаться, отда!..
Фува со стоном заткнула юноше рот киской, которая уже́ вовсю текла, и толчком проникла между губами своим подросшим упругим клитором.
– Сосите мою виноградинку! – страстно выдохнула она. – Сосите сильнее! – добавила с приказными нотками в голосе и, урча как хищник, стала буквально трахать Диму в рот, совершая бёдрами грубые фрикции. И с каждым толчком она проникала всё глубже и глубже, внедряясь не только "виноградинкой", но и всей сердцевиной вагины, расположенной между пушистыми дольками.
Однако неистовый трах достаточно быстро сбавил обороты, и движения Хёки приобрели более размеренный характер. Плюс ко всему этому Дима смог ощутить, как что-то движется и напрягается у девушки внутри, выталкивая струйки и капельки вагинальной смазки ему в рот и на подбородок. Тут уже несложно было догадаться, что Фува пытается сжимать влагалище во время своих фрикций. Похоже, она варьировала различные движения и прислушивалась к своим ощущениям, пытаясь подобрать нужную комбинацию.
Оргазм на девушку нахлынул внезапно, окутав её тело дрожью за пару секунд, а затем пронзил мощными импульсами, заставив судорожно извиваться.
– ХА-А-А-АХ!!! – со стоном закричала она, и наслаждение в её голосе частично смешалось с неудовольствием, что её изыскания были прерваны. Фува выгибалась и стонала, охотно вкушая волны кайфа, но стоило только блаженству схлынуть, как она моментально мобилизовалась.
– Ещё! – потребовала Хёка и возобновила свои энергичные скачки на Димином лице. – Я уже близко… близко!..
«Боже! Боже! Боже!» – мысленно повторял молодой человек, сходя с ума от восторга и возбуждения. Напряжённый член его пульсировал и дрожал, упрашивая, чтобы его приласкали. Но увлечённая исследовательница этого, естественно, не замечала, потому что сидела к нему спиной. А сам хозяин не хотел отвлекаться на собственное удовольствие, чтобы не пропустить ни единого из сигналов, идущих от женского естества, которые отражали весь спектр нарастающего удовольствия.