* * *
Академия Токиока представляла собой огромное и высокотехнологичное здание с широкими светлыми коридорами, объёмными мультимедийными аудиториями, учебными и научными лабораториями, оснащёнными по последнему слову техники, и са́мой различной электроникой, встречающейся на каждом шагу. Это образовательное учреждение заметно превосходило технической оснащённостью университет, в котором Дима учился в своём мире, и парень был очень впечатлён, с любопытством глазея по сторонам.
Учебный день открывала торжественная линейка в честь начала нового учебного года, и все студенты академии собирались в большом актовом зале, чтобы выслушать напутствие учителей и администрации. Занимая место в зрительском ряду, Дима слышал шепотки, раздающиеся вокруг него со всех сторон.
– Эй, гляди, это ж тот самый парень.
– Ага, из школы с худшими моральными устоями.
– Блин, вот бы его расспросить.
– Давай, заговори с ним.
– Думаешь, это так легко? Дай мне немного времени.
Причём шептались о нём не только парни, но и девушки, что Диму очень радовало, питая его жажду интересных знакомств.
«Хе-хе, чувствую, я здесь не заскучаю», – с удовольствием думал он, делая вид, что ничего этого не слышит, внимая речи учителей. Но, естественно, события, происходящие вокруг него, интересовали парня гораздо больше само́й линейки, и он чутко прислушивался к шепоткам студентов, а особенно студенток, и пытался невзначай разглядеть и запомнить тех из них, которые о нём шептались.
Но вот через динамики послышалось объявление:
– А сейчас слово предоставляется представителю от учащихся, президенту студенческого совета академии Анне Нишикиномии!
Дима встрепенулся, и все посторонние звуки для него разом приглушились. Он во все глаза уставился на сцену, ожидая увидеть своего кумира. О, да! Парень был увлечён этой девушкой не меньше, чем сам Танукичи. Разница между их чувствами, правда, имелась и состояла в том, что Танукичи обожал публичную ипостась Анны, которую все воспринимали как идеального представителя общества высокой морали, успешную ученицу, чистого и светлого человека, объекта для подражания, достойного всяческих похвал. А вот Дима покорён был именно оборотной стороной медали, тёмной половиной характера Ани, скрытой от остальных. Хотя и внешний миленький образ этой девушки ему тоже очень нравился. Поэтому он с восторгом уставился на очаровательную голубоглазую блондинку, вышедшую к трибуне, и собирался внимать каждому её слову.
Как и все ученики, Анна одета была в форму академии, а её средней длины волосы удерживал на голове тёмный обруч. Длинная чёрная юбка до щиколоток не позволяла разглядеть но́ги девушки, но, судя по всему, Аня отличалась спортивной и рослой фигурой. Рост её визуально был выше, чем у Танукичи, и составлял около ста семидесяти пяти сантиметров, а выдающийся бюст свидетельствовал о незаурядной груди.
Эмтэ девушки отличался от обычных. Его функциональный элемент имел форму серебристой снежинки, что намекало на её принадлежность к элите. И Дима знал, что мама Анны, София Нишикиномия, является высокопоставленным политиком, продвигающим идеи социального совершенства и всяческого ужесточения контроля за моральным обликом всех японцев. И в особенности парня беспокоили её новые идеи мониторить половую сферу человеческого организма и ввести модифицированные эмтэ, представляющие собой по сути пояс верности.
Если это произойдёт, жизнь на Симонэте превратится для всех и для Димы в том числе в сущий ад, и именно поэтому парень собирался примкнуть к Аямэ в её борьбе, а вовсе не потому что ратовал за свободу и горел чувством справедливости, как та девушка. Дима с огромным удовольствием забил бы на эрористическую деятельность и с головой окунулся бы в свои сексуальные похождения. Но его бездействие могло привести к весьма плачевным последствиям, поэтому молодой человек не собирался оставаться в стороне.
– Первокурсники! Поздравляю с поступлением в нашу академию! – вещала меж тем сереброволосая красотка своим чарующим мелодичным голосом, и, слушая его, Дима словно витал в облаках от удовольствия. – Рада приветствовать вас здесь сегодня. Меня зовут Анна Нишикиномия. Старая гвардия, молодая гвардия, вы наверняка ждали сегодняшнего дня с нетерпением.