— Ничего, — сказал он, — скоро мы перестанем заниматься этой физкультурой и перейдем на машины. А тогда посмотрим, у кого лучше получится.
— Дай бог, — заметил Бисолтан. — Только в наших горах с машинами не разгуляешься, — слишком они крутые. Долго еще нам придется махать косой. Да мы ведь привыкли — сколько веков горцы косят и никогда не жаловались на судьбу. Хуже, если нечего косить.
— Это точно, — согласился Магомет и, утерев ладонью лоб, присел рядом с отцом.
Бисолтан свернул себе вторую цигарку и, задержав взгляд на сыне, заговорил:
— Значит, Магомет, скоро опять в школу?
— Да, теперь уж совсем скоро.
— Ну, а дальше? Дальше-то что? — спросил отец. — Косарь из тебя никудышный, сам видишь. Чем после школы станешь заниматься? Может, в институт пойдешь? Ученые люди теперь в почете.
— Да я и сам мечтаю, — признался Магомет, — но хотел тебя спросить: не пора ли мне работать? Ведь небогато мы живем.
— Ну, богато ли, бедно ли, — не в том дело. Девять лет тебя проучили, еще потерпим, не обеднеем. А на кого ты учиться хочешь?
— Я, отец, горы люблю, ты знаешь, — сказал Магомет. — Мне бы только с горами не расставаться...
— Так ведь ради гор, я думаю, нечего в институт идти. Вон сколько неграмотных охотников всю жизнь по скалам бродят, ни читать не умеют, ни писать. А ведь ты школу кончаешь.
— Да нет, ты меня не понял. Просто так ходить в горы я и не думаю. Мне бы горным инженером стать. Помнишь, приезжали к нам геологи? Оказывается, в горах, вот в этой земле, на которой мы с тобой сидим, столько разных металлов есть и даже золота, что мы и понятия не имеем. Должен кто-то это искать?
— Золото, говоришь? — усомнился Бисолтан. — Ну, уж это они загнули, твои геологи.
— Да нет же! Вполне может и золото быть! — горячо возразил Магомет. — Помнишь, когда-то давно за Баксан-рекой люди нашли металл? Его назвали плохим свинцом, потому что он не хотел плавиться. А потом оказалось, что это молибден, очень ценный металл. Если б не горные инженеры, так бы и лежать ему в земле.
— Ну-ну, — поднимаясь, сказал отец. — Ищи, если у тебя есть к тому охота. Я не против... — Он взялся за косу и, размахнувшись, добавил: — Ты полежи отдохни, а я скошу еще рядка два и вместе пойдем домой.
Прикрыв от солнца глаза, Магомет вновь вслушивался в размеренное «хаст, хаст, хаст», с каким высокая трава падала к ногам отца. Тяжелая коса казалась в его руках детской игрушкой, и ни одного лишнего взмаха не делал Бисолтан.
На горизонте первозданной белизной сверкала стройная гряда гор. Магомет видел ее сквозь подрагивающие ресницы и думал о том, что настанет же время, когда сюда сбегутся широкие асфальтированные дороги, а по этим дорогам во все концы страны пойдут машины с драгоценной породой. И тогда люди будут говорить не только о красоте гор, но и об их богатствах. Но для этого нужны инженеры. Как хотелось бы ему, Магомету, стать первым горным инженером аула Состар!
ГЛАВА ВТОРАЯ
Ранняя осень — чудесное время в горах. Деревья, луга, холмы и даже вечно снежные вершины гор неожиданно вспыхивают и переливаются всеми цветами радуги. В чистом воздухе слышится эхо от неугомонных горных рек.
Терпкий запах скошенного сена смешивается с ароматом зрелых плодов, а все еще яркое, хотя и незнойное солнце тревожит душу ожиданием чего-то неведомого, но желанного.
Весной село Состар едва просвечивает сквозь буйное цветение садов. Осенью же листва редеет, и за заборами гостеприимно белеют стены домов под красными черепичными крышами.
Со дня на день взметнутся в небо стройные караваны птиц. Они унесут с собою на юг последнее дыхание лета, и тогда холодные горные ветры — первые вестники зимы — окончательно обнажат сады, а голубизна неба надолго затянется плотным серым бешметом.
Но пока еще стоит сентябрь. Его начало — первый день! На улице алеют красные галстуки школьников, бегущих в самый нарядный, в самый праздничный сегодня дом — в школу.
Чисто протертые, широкие окна отражают косые лучи утреннего солнца. Все двери и деревянный забор пахнут свежей краской, и запах этот разносится по всему селу...
Первыми, как обычно, явились Магомет и Аскер. Сегодня Аскер был одет с особой тщательностью: отутюженные брюки, белоснежная рубашка.
Они условились встретиться ровно в семь. Улица села еще почти пустынна, лишь женщины, которым некогда спать, спешат к роднику за водой.
Калитка оказалась запертой, и, ловко перемахнув через невысокий забор, парни приблизились к дому. Но едва Магомет протянул руку к двери, как раздался строгий окрик бессменного школьного сторожа, старика Тебо: