Самые проницательные наши читатели уже, конечно, поняли: речь идет о том, что хорошо иметь в пути доброго попутчика, приятного собеседника. Однако с попутчиками везет не всегда. Они бывают не только добрыми, не только приятными.
Лично со мной приключилась такая история. Однажды я отправился в далекий жортуул на резвом иноходце с голубыми полированными боками и четырьмя подкованными резиной колесами. Ясное прохладное летнее утро и упругий ветерок, врывающийся в левое дверное окошко, настраивали мою душу на веселый лад. Мои уши с удовольствием принимали спокойную ласку нежной мелодии, льющейся из радиоприемника, под аккомпанемент мягкого шуршания шин о ровный сухой асфальт. Мои глаза с не меньшим удовольствием принимали безмятежную ласку недалекой гряды сказочно красивых на фоне бездонной синевы неба снежных гор и двух зеленых рядов абрикосовых деревьев, бегущих мне навстречу по обочинам шоссе.
Вдруг от одного из таких деревьев отделилась маленькая темная фигурка и подняла руку. Не по-летнему тепло одетый щупленький старичок, с такой же, видавшей виды, как и он, хозяйственной сумкой, не торопясь сел рядом со мной в машину, бережно пристроил сумку у ног и кивнул головой: можно ехать.
Музыка, янтарным родничком бьющая из приемника, ему, видимо, не понравилась — он щелкнул выключателем.
— Не любите музыку? — с вежливой улыбкой спросил я.
— Может, и люблю, — важно ответил мой попутчик, — но слушать ее нужно дома или в клубе. А управляя машиной, отвлекаться нельзя. Надо слушать, как бьется сердце — мотор. — Старичок вздохнул. — Беда вездесуща, но чаще всего она ходит по дорогам.
Я тоже вздохнул, но промолчал. Достал сигарету.
— Курить за рулем не только вредно, но и опасно, — голос моего пассажира звучал, как на древней, заигранной еще до вашего рождения пластинке.
— Почему? — спросил я.
— Руль надо держать не одной рукой, а двумя. Так больше надежды избежать аварии.
Я подчинился.
— Один шофер, — продолжал свою песню старик, — молодой, твоих лет и похожий на тебя — может родственник? — перевернулся на крутом повороте. Когда его клали на носилки, во рту парня торчал дымящийся окурок. По-моему, папироса была такой же марки, как у тебя.
Я крепко стиснул зубы и руль.
— Машина — вещь, на первый взгляд, неплохая, — «урезал дорогу» попутчик. — Быстро ходит и не трясет. И крыша над головой — дождь не страшен. Когда мои дети были молодыми, ездить нам приходилось только на телегах. Два дня тратили на дорогу в Герпегеж и обратно. Машина — это хорошо.
— Хорошо, — как эхо, отозвался я.
— Только от нее и несчастий немало, — закончив предисловие, старик начал излагать суть дела. — А правду сказать, много несчастий. Возьми, к примеру, случай, который произошел в прошлую пятницу у нас в селении. Вот такая же «Волга», как твоя, шла прямо, а потом вдруг повернула направо и врезалась в новенький забор моего соседа Асланбия. Прошла сквозь забор и нырнула в стог сена. Сено вроде бы мягкое, но шофера я увидел на другой день с перевязанной головой. А за неделю до этого председательская легковая машина столкнулась с двухгодовалым телком. Телок — богу душу, а машина — левый глаз. Глаз-то стеклянный, его заменить можно, а телка, хоть обыщи все склады «Сельхозтехники», не заменишь. Тем более телок был в мясе и породистый. Ущерб тоже.
— Да, ущерб, — согласился я. Мне было жаль и телка, и шофера. Сам знаю, как трудно с запчастями.
— А сколько кур, гусей и собак раздавлено машинами, сколько заборов попорчено и столбов сбито! — горестно причитал старик.
— Да, это верно, — грустно согласился я, и сочувствие к несчастным жертвам автотранспорта переполнило мое сердце.
— Если бы только птицы да собаки, — не унимался дед. — Людей-то как много страдает из-за этих машин! Врачи не успевают чинить поломанные кости да разбитые головы.
Чувствую, пересохло у меня в горле. Достал из-под сиденья бутылку с нарзаном.
— Это еще что? — строго спросил попутчик.
— Нарзан. Хотите выпить?
— Нет. Не хочу. И тебе не советую. Некоторые вот в такую бутылку водку наливают. Глотают за рулем, там до беды один шаг.