— Послушай, фельдшер, поговорить мне с тобой надо, — хмуро пробурчал он.
— Я слушаю. Присядем на скамеечку.
— Так вот. Все, что ты плетешь про бурки и кинжалы, про пистолеты и скачки, — вздор. Служил я в ваших краях. Джигиты там, возможно, есть, как и везде, но эти дерзкие похищения девушек — чепуха. Полдюжины быков — тоже чепуха.
— Позволь... я...
— Позволю! Я позволю тебе развлекать своими баснями глупых девчонок. Но Сайру оставь в покое. Понятно?
— Ах, вот оно в чем дело! — догадался я.
Мне бы тут, естественно, выхватить кинжал и... Но такового при мне не оказалось. Мне бы тут, как истинному кавказцу, засучить рукава и... Но я терпеть не могу громких разговоров, особенно если у противника блестит на груди среди всяких значков еще значок перворазрядника по боксу.
— Я ведь люблю ее. И очень давно, — тихо сказал парень.
— А почему я не могу? — вдруг вырвалось у меня. — Люби себя на здоровье! А я... я... тоже...
Кавалер многих значков ушел не попрощавшись. И с той минуты стал он моим потенциальным врагом.
Вот когда я почувствовал все тяготы моей пропагандистской деятельности. Этот Аскер (так звали парня в гимнастерке) при случае задавал всякие коварные вопросы, шумно сомневался в достоверности моих рассказов, которые после памятного ночного разговора и так уже стали гораздо прозаичнее. Словом, Аскер на каждом шагу старался подложить мне свинью. Моя ослепительная репутация просто не давала ему покоя.
— Знаешь, фельдшер, — сказал он однажды, многозначительно подмигнув Сайре, — в последнее время я что-то стал плохо себя чувствовать.
— На что же ты жалуешься? Где у тебя болит? — участливо спросил я.
— Так вот я и хотел у тебя узнать. Если у вас на Кавказе живут такие удивительные мужчины, то и для тебя, для фельдшера, определить болезнь человека должно быть плевое дело? Ведь у вас каждый — в своем роде сказочный джигит.
— Обратись-ка ты лучше к Османкулу.
— К ветеринару, что ли?
— Да, к ветеринару. Это он умеет ставить диагноз, ни о чем не расспрашивая своих больных.
Эффект моей победы превзошел все ожидания. Толпа ребят и девушек подняла такой хохот, что у них под ногами заклубилась пыль. Аскер сжал кулаки, стиснул зубы, сделал глубокий вдох-выдох и поспешно ретировался, будто его ждали срочные дела. Вслед ему неслись смех и шуточки парней:
— Аскер, не торопись! Османкул сейчас занят телятами!
— Хорошую таблетку выдал тебе фельдшер!
Веселились все. Все, кроме меня. Нет, Аскер этого так не оставит. Иначе, какой же он мужчина? Я ждал новых козней. И готовился к отражению новых атак.
Прошло много дней. Аскер почему-то ничего не предпринимал. Наоборот, стал со мной приветливым, улыбался еще издали, при встрече протягивал руку. Но я знал: нет, не к добру все эти любезности.
Как-то утром, когда я заканчивал делать школьникам профилактические прививки, в окно медпункта заглянула Сайра:
— Знаешь, завтра у нас будут состязания. Придешь?
— Обязательно приду, Сайра-бюбо. Непременно приду. Постой! Постой! А что за состязания? Кто с кем собирается состязаться? — Но Сайра уже упорхнула.
На традиционные весенние состязания собралось все селение. Аксакалы уже сидели на своих особых местах, а парни готовили лошадей к скачкам.
— Эй, фельдшер, подойди ко мне, дорогой! — крикнул старый Жекшенбай. — Сядь со мной рядом.
Не воспользоваться лестным предложением аксакала было бы чудовищной бестактностью. Я не заставил себя упрашивать.
— Как тебе нравится во-он тот гнедой? — спросил старик.
— Что ж, ничего... Вроде бы... э‑э... вполне. Да. Очень. Только тяжеловат немного. Как будто. А так ничего, — постарался я дать ответ повразумительней. (Не знаю, какая физиономия была у меня, когда я говорил, но в паузах, во время многоточий, ручаюсь, у меня был вид настоящего знатока.)
— Слыхали?! — вдруг обрадовался Жекшенбай. — Нет, вы слыхали? Свежий человек говорит. Кавказский человек говорит. И я вам говорил, что гнедой Османкула утратил былую легкость, а вы не верили! Разве место такому коню на скачках? Псу под хвост, а не на скачки.
Старики с любопытством покосились в мою сторону. Спорить не стали. Ну, так-то мне легче.
Я совсем уж было успокоился, но вдруг увидел Аскера. Мда... начинается. Он подошел к нам, дружески похлопал меня по плечу и добродушно сказал, обращаясь к аксакалам:
— Они, кавказцы, конечно, отличные знатоки лошадей. Жаль только, нам еще ни разу не приходилось видеть, как они замечательно держатся в седле.
Вот это удар! Удар из-за угла, удар в спину! Здорово ты, Аскер, подстерег меня...