— Нет, не курящий.
— Понятно. Спортсмен. Опять же — апперкот...
— Послушайте, товарищ... — задумчиво сказал Хасан.
— Аслан меня зовут.
— Послушайте, Аслан, не стыдите меня, что я это говорю старшему, но прошу, передайте Гале... Впрочем, не надо. Нет, передайте. Только не ей. А этому влиятельному с лысиной и высшим образованием. Передайте, если он не перестанет мечтать о Гале, я поеду в ваш Баксан и привезу с нашего карьера дюжину молодцов, которые в таком деле шутить не любят. А я ему самолично...
— Сделаешь апперкот? — подсказал Галин брат.
— Нет, антрекот.
— Ты мне начинаешь нравиться. А не пойти ли нам в ресторан? По рюмке за знакомство, а?
— Нет, — ответил Хасан, — мы и так хорошо познакомились. Чувствую собственным синяком под глазом...
— Я тоже кое-что чувствую. Нет, ты мне начинаешь нравиться. Настоящий мужчина.
— Ты тоже.
— Ну, тогда прощай. Черт с вами. Валяйте. Женитесь, рожайте. Что хотите. А ты приезжай, Гале жаловаться не буду. Может, ты и в самом деле порядочный человек. На лбу ведь не написано, что прохвост и соблазнитель. А этот, апперкот... Ну, ладно, — Аслан пошевелил нижней челюстью и покачал головой.
Хасан проводил неожиданного гостя и потенциального родственника до автостанции, помахал ему рукой и вернулся домой. Возбуждение от встречи прошло, и Хасан стал сожалеть о случившемся. Все-таки не очень ловко все вышло. Где это видано, чтобы так «обрабатывать» родного брата любимой девушки!
— Что с тобой, философ, с кем это ты дискутировал? — тревожным голосом спросил Мурадин, разглядывая синяк под глазом Хасана.
— И куда ты с этим типом исчез так быстро? Мы искали вас, — сказал Азрет. — Что за дела?.. — Было видно, что он старался сдержать сильное волнение.
— Знакомился с братом Гали, — Хасан сел на край кровати и опустил голову.
— Весьма оригинальная форма знакомства, — сказал Мурадин. — Сядь сюда, компресс сделаю. Ничего себе «фонарик». Как же ты ему позволил себя так разукрасить? Азрет утверждал, что ты неплохой боксер. Или в пылу сражения порастерял свои спортивные таланты?
— Беда в том, что я его тоже того, немного потрепал. А сейчас сожалею. Старше все же и, может, будущий родственник.
— А кто вас разнял?
— Благоразумие. Это была не дуэль. Просто одна из примитивных форм мужского знакомства.
— Далеко не интеллигентная форма, — сказал Азрет.
— Зато порой радикальная, — заметил Мурадин. — Помню, послали меня с другом-татарином после института в далекую глухомань Тянь-Шаня. Рабочий поселок, где наведение порядка в местах скопления молодежи было далеко не главной заботой местных властей. Частые драки на танцплощадке и тенистых аллеях. И был один юноша лет эдак двадцати двух, который всерьез считал себя хозяином парка и ходил в сопровождении свиты безусых и усатых адъютантов. Юнцы высматривали, как я потом узнал, новичков, которых «хозяин» — кудрявый громила — не пускал на танцы, не поколотив. Так и говорили: без «визитки» Жоры вход посторонним запрещен. Визитка — его увесистый тумак. Хорошенькие, прямо скажем, нравы! Идем мы с другом по городу, и решил я навестить этот парк. Не стоит, говорит мой друг, который раньше меня узнал о местных порядках. Лучше без скандала. А мне любопытно. И страшновато, и любопытно. Хоть издали посмотреть на этот зверинец с его законами джунглей. Идем. Татарин мой, замечу, был недюжинной силы малый. Но, как нередко бывает, то ли малодушный, то ли до того пацифист, что за все время учебы не ввязался ни в один конфликт. Божья коровка с пудовыми кулаками.
Вдруг у самого входа на танцплощадку возникает «хозяин» в окружении четверых малых. Он хмурит брови, исподлобья смотрит на нас и начинает неторопливо снимать часы. Передает свою кепку одному «адъютанту», часы — другому, рукава не спеша подвертывает, словно работу какую собирается делать. А взгляда своего почему-то от меня не отрывает. И что самое зловещее — все эти церемонии совершает молча. Ну, думаю, сейчас «визитки» будем получать. И зло такое в груди закипело! Что за джунгли! Где закон, где милиция? Вдруг вспомнил наказ друга-чеченца, который как-то сказал: видишь, что драка неизбежна — бей первым. Это единственный выход из положения. Не уносить же ноги, коли шапку носишь.
Хозяин джунглей молча поманил меня пальцем. Иди, мол, сюда, за «визиткой». Двое против пятерых, думаю, не самое выгодное соотношение.
Я тоже поманил «хозяина» пальцем, что сильно его удивило. Он посмотрел на своих адъютантов и, не встретив возражения, стал степенно приближаться ко мне. Когда я увидел вблизи его каменный, даже какой-то отрешенный взгляд и вздувшиеся ноздри, изо всех сил вломил ему по этим самым ноздрям. Из носа — кровь, а «хозяин» вдруг так взревел, что я подумал: ну, доктор, крышка тебе. Но второй удар ему нанес мой товарищ. Кулак его, величиной с детскую голову, сшиб с ног «хозяина», а двое подбежавших «адъютантов» вцепились в меня. Они были молоды и сильны, но крушение кумира сильно поколебало их боевой дух. Двое остальных вообще чего-то застеснялись и решили придерживаться нейтралитета. Потребовалось мое вмешательство, чтобы друг-татарин всерьез не покалечил наших «оппонентов». Потом я еще останавливал кровотечение из обмякшего носа этого Жоры — теперь уже бывшего хозяина парка.