Подъехало несколько легковых машин, и строгого вида майор зычным голосом приказал стать «смирно» и взять равнение направо.
Из первой машины вышел небольшого роста генерал со звездой Героя на груди, из других — группа сопровождавших его офицеров. Этот сухопарый, но, видимо, очень энергичный генерал-майор, сразу напомнивший Хасану не кого-либо, а самого Суворова, направился к площадке, откуда открывалась панорама обширного полигона с холмами и ложбинами, с редколесьем и оврагами, с зигзагами траншей.
«Ну что ж, Хасанчик, — сказал Дадашев самому себе, — поздравляю тебя. Мы вроде бы, так сказать, танкисты. Хотя еще не совсем представляем, что там внутри этих зеленых мастодонтов. Держись, Дадашев, кажется, начинается серьезное дело».
Новобранцев строем повели туда, где им следовало стоять и наблюдать военные занятия части. Но перед началом «дела» генерал. резко повернулся и подошел к «новичкам». Он внимательно осмотрел строй, словно искал среди молодых одного — самого нужного, и Хасану показалось, что генерал вроде бы повеселел и оживился.
— Ну что ж, племя младое! Поздравляю с прибытием в нашу гвардейскую дивизию. Надеюсь, в нашей нелегкой службе вы преуспеете и станете настоящими воинами. Вот танки, которые ждут ваших сильных рук. Правда, танкисту умная, сметливая голова нужна не меньше сильных рук. А уж эти могучие красавцы не подведут. Ни одна военная операция без таких машин не может быть успешной, ни одно решающее наступление без них немыслимо.
Генерал о своих «красавцах» говорил то ласково, как о талантливых питомцах, то уважительно, как о выдающихся творениях человеческой мысли. Видимо, вся трудная и славная жизнь полководца была связана с танковыми войсками. Только потом, попозже узнали Хасан и его новые друзья, что генерал прошел боевой путь от Волги до Берлина. А Золотую Звезду заслужил в знаменитой Курской танковой битве.
Но не об этом говорил сейчас опытный ветеран. Он как старый добрый отец разъяснял молодым, что от них потребуется для мастерского овладения ратной специальностью, как относиться к службе, чтобы стать достойными преемниками старшего поколения, поколения воинов-фронтовиков.
Холодный ветер над полигоном поутих, но вскоре в воздухе закружились первые снежинки. Хвойный лес, что чернел вдали, стал серовато-матовым.
Генерал дал знак, и на поле разыгралась учебная баталия. Она выглядела не совсем так, как на экранах кино и по телевизору. Здесь мелькали не отдельные кадры. Здесь была видна целостная картина. Резвые бронетранспортеры ринулись к намеченным целям, пушки подняли стволы. Изготовились наследники славных «катюш». Почти в унисон грозно зарокотали десятки танковых моторов.
Минуту назад погруженный в напряженную тишину полигон стал ареной гигантской игры могучей техники. Дрожит земля, гудит холодный воздух. Вслед артиллерии заговорили многоствольные «катюши», посылая свои ракеты в сторону дальнего леса. Пехотинцы устремились за танками, которые, то взбираясь на холмики, то вновь спускаясь вниз, вели мощный огонь с ходу по дальним мишеням.
Судя по спокойной улыбке, старый генерал был доволен ходом занятий.
Новички, кто вытянув шеи, кто забыв закрыть рот, с величайшим увлечением смотрят не военный фильм, а суровую военную игру, почти настоящий наступательный бой, развертывающийся у них на глазах. Особый восторг вызывали, конечно, тяжелые, но быстрые, неудержимые в своем порыве танки.
И вот и с другой стороны появилось несколько танков. Иным из них удалось добраться до траншей «противника» и даже преодолеть эту преграду. Вдогонку им полетели гранаты.
— Ну — циркач! Ни дать ни взять — циркач! — крикнул Кузьма Шевчук, глядя, как гигантский танк на большой скорости не переехал, а перелетел через траншею.
— Это точно, — подтвердил Хасан. — Но погоди, мы тоже выучимся и не хуже их погарцуем.
— Так-то оно так. Но это, смотрю я, не скоро будет. В этом деле, конечно, и чугунный зад потребуется.
— Какой, говоришь, зад?
— Терпение, в смысле, и усидчивость. Много тетрадей придется исписать. Помню, на курсах трактористов...
— Тоже мне сравнил. Курсы трактористов... Тут, брат, от одних электронных приборов глаза на лоб полезут.
— А помнишь того прапорщика? Как он тогда хвалился...
— Знал бы столько — не меньше бы хвастал, — сказал Хасан. — Это тебе не трактор «Беларусь». На нем я уже с детства кренделя выделывал.