Отпустив еще несколько комментариев про ее чулочки и трусики, Захар с легкостью снова вогнал ее в краску, и только затем разрешил выпрямиться.
- Как ощущается? - спросил он, глядя на нее дружелюбно и даже заговорщически.
- Развратно, - призналась она и улыбнулась. Захар отхлебнул чаю, позволяя ей сделать то же самое и перевести дыхание.
- Теперь наклонись ко мне, - велел он. - Положи руки на стол. Вот так.
Разломив свой эклер, он подцепил пальцем немного ванильного крема и провел по ее нижней губе. Рефлекторно приоткрыв рот, она облизнула сначала свою губу, а потом его палец, когда он вернулся с кремом. Прикрыв глаза, она послушно съедала крем и облизывала палец, пока он кормил ее.
- Нравится развратничать? - еле слышно спросил он.
- Да, - тихо ответила она.
- Послушай меня внимательно сейчас, Лисичка. Хорошо? - тихо сказал он и, дождавшись ее кивка, продолжил: - Я обещаю, что сегодня не буду заниматься с тобой сексом, никаким способом. Не будет никаких жестких практик. Но я хочу, чтобы сегодня вечером ты была образцово послушной девочкой у меня в машине.
Она подняла взгляд, и Захар едва удержал губы от улыбки умиления. Лисичка была слишком возбуждена, чтобы ясно соображать, и ей явно требовалось время, чтобы осмыслить его предложение.
Он чувствовал, что везти ее к нему домой еще слишком рано. Вместо этого Захар поехал на знакомую перехватывающую парковку, которая обычно в это время уже пустела, и припарковал машину в тихий темный угол. Отстегнув ремень, он развернулся к ней и коснулся пальцем щеки:
- Как ты?
- Хорошо, - еле слышно ответила Саша, избегая встречаться взглядом.
- Урок первый. Ты должна говорить правду, - бесстрастно объявил он. - Нельзя говорить «хорошо», если тебя что-то беспокоит. Саша глубоко вздохнула, посмотрела на него с опаской, а потом, облизнув губы, решилась:
- Я не знаю, что меня беспокоит. Правда.
Чем больше Захар смотрел на нее, тем больше ему хотелось коснуться ее и поцеловать. Он давно взял за правило не баловать нижних ласками, особенно при первом знакомстве, но она была такой маленькой, нежной и беззащитной…
Протянув руку, он осторожно обхватил ладонью ее затылок и шею, притягивая к себе, и попробовал на вкус мягкие трепещущие губы.
- Так лучше? - негромко спросил он после короткого поцелуя. Она молча кивнула и потянулась к нему снова, и на этот раз их губы сомкнулись надолго. Целовалась она отлично - ему вполне хватило, чтобы завестись. И, к счастью, ей самой тоже.
- Я боюсь, что тебе не понравится со мной играть, - вдруг призналась она, опуская лицо. Захар хмыкнул, коснувшись носом ее виска, чтобы вдохнуть тонкий аромат, исходивший от волос. Что-то, напоминавшее ландыш после дождя.
- Ты можешь пока называть меня на «ты», - еле слышно отозвался он, все еще удерживая ее затылок так, что его губы находились возле ее уха. - Но не надо сейчас ничего контролировать. Второй урок в том, что должна сейчас отдать мне весь контроль. Понравится мне или не понравится - зависит только от меня. Потому что я отвечаю за все, что здесь происходит.
Она шумно выдохнула и глубоко вздохнула с облегчением:
- Звучит здорово.
- Еще бы, - улыбнулся он и заправил ей волосы за ухо. - Так ты за этим пришла в клуб? Хотела передать власть?
Она кивнула, и ее волосы скрыли лицо блестящим рыжим водопадом.
- Хорошо. Разденься для меня, - велел он, слегка отстраняясь. - Хочу увидеть тебя без кофточки.
Когда она застыла, Захар испытал нечто вроде охотничьего азарта. Сексуальное возбуждение смешалось с любопытством: он понятия не имел, подчинится ли она, хотя бы сначала, или будет сопротивляться на каждом шагу. И что он будет делать, чтобы приручить ее?
Пока он двигался вслепую и вел настолько мягкую игру, что сам с трудом себе верил. Возможно, поэтому и Лисичка все еще напряжена. Ведь, если она наблюдала за ним в клубе, то примерно знает, что он любит и на что способен.
Неотрывно наблюдая, как ее пальцы скользят по пуговицам белого блестящего пуховика, как она извивается на сиденье, чтобы снять его, он снова ощутил легкое возбуждение. Возможно, зря он дал обещание не трахать ее сегодня. Хотя… предвкушение уже давно давало ему гораздо больше эмоций, чем секс с незнакомкой на первом свидании. Такого у него было даже слишком много, благодаря «Сабспейсу».
Быстрее, - приказал Захар, повинуясь скорее опыту и чутью, чем нетерпеливости. Терпения у него сегодня было хоть отбавляй. Но один этот короткий хлесткий приказ подарил ей море адреналина, и щеки снова стали красными, пока она вытаскивала край кофточки из-под юбки, чтобы снять ее. Зрелище, открывшееся взору, заставило Захара снова пожалеть об опрометчивом обещании. У нее была идеальная грудь.
То, что он в кафе мысленно делил на два, списывая на пуш-ап, оказалось настоящим. Сочные кругленькие сиськи просились в ладони. А сливочную кожу хотелось попробовать на вкус. Его рот наполнился слюной, которую пришлось сглатывать как можно тише и незаметнее.
- Ты очень красивая, - подбодрил он в ответ на ее робкий взгляд. - Теперь сними трусики.
- Я не м…
- Юбку можешь оставить. И это не обсуждается, - сказал он чуть жестче.
Подчинится или нет? С его сердцем творилось черт знает что - мелькнула мысль, не схлопотать бы второй инфаркт. Он прекрасно знал, что именно сейчас выяснятся ее настоящие предпочтения.
Если она заупрямится и покажет характер, то ей, возможно, только показалось, что она хочет быть нижней. Возможно, именно в этом настоящая причина, почему она до сих пор ни с кем не играла в клубе. Или… она все-таки перспективная сабочка, которой на первом этапе просто требовалось чуть больше внимания, чем другим?
Она подчинилась. И на ее лице, когда она уже держала их в руках, было написано, что она сама кое-что для себя открыла.
Захар старался сохранить маску непроницаемости, наблюдая за ней: полуоткрытые от возбуждения губы, грудь все чаще поднимают и опускают вдохи и выдохи. Щеки розовые, а верхние веки понемногу опускаются.
Опыт подсказывал: теперь можно и пожестче. Но ему почему-то не очень хотелось.
- Положи руки за подголовник, - мягко велел он, разворачиваясь к ней. - И держи их там. Поняла?
- Да.
- Разведи ноги.
Теперь она лежала перед ним, полуголая, и с трудом дышала, почти не закрывая рот. Захар готов был поклясться, что маленькая дрянь давно потекла. Но, прежде, чем проверить это, он хотел потискать сладкие сиськи, которые могли бы произвести фурор в порно.
Не отрывая взгляда от лица, он провел ладонью от ее шеи вниз и сжал левую грудь, нащупывая сосок через тонкую кружевную ткань. С легкостью высвободив грудь и чаши, он слегка сжал темно-розовую вершинку, затвердевшую от возбуждения. Она заерзала, издав тихий стон, и он посмотрел в ее полузакрытые глаза:
- Тише, нижняя. Я хочу, чтобы ты вела себя смирно.
Следующие пять минут он занимался исключительно тем, что доводил ее возбуждение до температуры плавления. Дразня ее ласками, легкими щипками, сжатиями и поглаживаниями, он требовал от нее тишины и неподвижности. К тому моменту, как его ладонь скользнула под юбку, она уже была на грани. И, конечно, издала громкий стон, когда он погладил ее, стимулируя клитор легкими нажимами.
- Ты сейчас будешь наказана за шум, - предупредил он, продолжая ласкать ее. Как он и предполагал, всерьез лисичка этого не приняла.
Возможно, если бы она знала, какое наказание у него на уме, то хотя бы попыталась сдержать себя. Но Лисичка не знала, и, стоило его пальцам надавить изнутри, как она снова издала громкий бесстыдный стон.
Издав глубокий шумный вздох, чтобы обратить на себя ее внимание, Захар послал ей строгий недовольный взгляд, и сразу прекратил ласки. Лисичка встрепенулась, и на ее личике отразилась тревога. Это зрелище возбудило его еще больше: ему всегда нравился процесс, когда нижняя осознает свой косяк и понимает, что наказание неотвратимо. А за этим следует его трепетное напряженное ожидание.
- Как я понял, ты наблюдала за мной в клубе, - медленно сказал он, не позволяя ей расслабиться ни на секунду, - видела, как я наказываю нижних?
- Я… однажды видела, как вы пороли одну девушку… многохвосткой.
- Что-нибудь еще?
Пристально наблюдая, как она снова краснеет, облизывает губы, вспоминает и ужасно смущается, отвечая на его вопросы, Захар одновременно и наслаждался нарастающим возбуждением и страдал - зная, что сегодня оно не найдет выхода. Кроме порки, Лисичка, оказывается, видела, как он создавал инсталляцию из одной нижней с помощью зажимов, а с другой играл в ручную рабыню в лаунже.
- Ничто из этого не было наказанием, малыш, - лениво ответил он. - Просто практики, которые девчонкам нравились. А наказание отличается тем, что его выбирает верх, и как правило, это более трудная игра для нижнего. Согласна?
- Что… что вы собираетесь делать? - испуганно спросила она, облизнув совсем сухие губы.
- То, что сделает твои щеки еще краснее, - улыбнулся Захар. - Хочу посмотреть, бывают ли они малиновыми.