— Как-нибудь выпутаюсь.
Блейк кивнул:
— Мы предполагали, что вы так скажете. Поэтому и задались вопросом, как вы отреагируете на кое-что еще. Предположим, через Козо Петросьян заполучит не ваши имя и адрес, а имя и адрес вашей подруги?
— Не могу поверить, что они так действуют, — сказала Джоди.
Они сидели у нее на кухне. После ухода Блейка и Ламар Ричер сразу поехал на Манхэттен. Джоди вернулась домой в шесть утра и обнаружила, что он ее ждет в гостиной.
— Их загнали в угол, — заметил Ричер. — К тому же они заносчивы и любят выигрывать. Я должен звонить им в восемь утра.
— Может, они блефуют? — предположила Джоди.
— Безопаснее думать, что нет.
— Почему их загнали в угол? Почему они угрожают?
— По многим причинам. Я расследовал пару дел о сексуальных домогательствах и имел достаточно высокое звание, чтобы те, кто сейчас служит, были мне кое-чем обязаны.
— Так что же нам делать?
— Я мог бы устранить Петросьяна.
Она пристально на него посмотрела и покачала головой:
— Чего они добиваются на самом деле? Может, женщины здесь вообще ни при чем. Может, дело в Петросьяне. Возможно, это умный и скользкий тип, и ему нечего пришить. И Козо, может быть, использует Блейка и Ламар, чтобы натравить тебя на Петросьяна. Они знают — если пригрозить, что напустят его на меня, первой твоей мыслью будет его убрать. Петросьян просто исчезнет, и никакие ниточки не приведут к ФБР. Может, тебя хотят использовать как наемного убийцу?
— Тогда почему меня прямо не попросили об этом?
— Это было бы незаконно на все сто процентов. Но ты не должен этого делать. А то до конца жизни будешь в их власти.
Ричер прислонился к оконной раме и посмотрел вниз на улицу.
— Ты здорово влип, — произнесла Джоди. — Мы оба влияли. Так что же ты собираешься делать?
— Подумать. У меня есть время до восьми. Наверняка я знаю лишь то, что не могу сидеть в Квонтико, штат Виргиния, оставив тебя без защиты в одном городе с Петросьяном.
После ухода Джоди Ричер полчаса обдумывал положение. Затем двадцать минут говорил по телефону. Без пяти минут восемь он набрал номер Ламар. Она ответила после первого гудка.
— Я согласен, — сообщил Ричер. — Без особого восторга, но все сделаю.
— Возвращайтесь домой и соберите вещи. Нам надо в Виргинию. Я заеду за вами ровно через два часа.
— Не нужно. Встретимся в аэропорту.
— Мы не летим.
— Не летим?
— Нет. Я никогда не летаю. Поедем на машине.
Ламар подъехала минута в минуту на новом блестящем «бьюике».
— Где ваша сумка? — спросила она, когда Ричер сел в машину рядом с ней.
— У меня нет сумки, — ответил он.
Складную зубную щетку он прицепил к внутреннему карману. Ламар отвернулась, словно ей стало стыдно за род человеческий, и вырулила на дорогу.
— Вы никогда не летаете?
— Много лет назад летала. Но теперь не могу.
— Почему?
— Фобия, — ответила Ламар. — Я боюсь, вот и все.
— Вероятность убиться на машине в миллион раз выше.
— Понимаю, по статистике это так.
— Значит, ваш страх иррационален. В Бюро много иррационально мыслящих агентов?
Ламар не ответила, только ее бледные щеки слегка зарделись.
— Нам нужно поговорить, — заявила она.
— Так говорите. Расскажите мне о своем колледже.
— О колледже говорить не будем. Поговорим об убийствах.
Ричер улыбнулся:
— Но вы ведь учились в колледже?
— В Университете штата Индиана.
— Специализировались по психологии?
Ламар отрицательно покачала головой:
— По декоративному садоводству, если уж вам так нужно знать. Профессиональную подготовку я получила в Академии ФБР в Квонтико.
— Декоративное садоводство? Неудивительно, что ФБР в вас вцепилось.
— Надеюсь, Ричер, вы чувствуете себя героем, отпуская шуточки, пока погибают женщины. В Министерстве обороны насчитали девяносто одну женщину, соответствующую той же группе, что и жертвы убийства. Моя сводная сестра — одна из оставшихся восьмидесяти восьми.
Ричер замолчал и посмотрел в окно. Ламар ехала быстро.
— Виноват. Вы, должно быть, из-за нее переживаете, — сказал он.
Скоро они были уже в Нью-Джерси. Дорога была мокрой, впереди виднелись серые тучи. Они ехали навстречу грозе.
— Давайте обсудим убийства, — повторила Ламар. — Места, очевидно, выбираются произвольно, а вот круг жертв весьма специфичен. Преступник выслеживает конкретных жертв. Все убиты у себя дома. Во всех случаях это собственный дом, стоящий более или менее на отшибе.