— А ты знаешь где он живет? — уже немного успокоившись, едет, подпрыгивая у меня на руках.
— Сейчас подключу поисковую магию и быстро найдем.
— Давай, а я ее увижу — уже с детским азартом включается в игру.
— А как? Она же внутри, мне нельзя ее всем показывать — смешно выпячивает губки, ложатся бантом и это очень умилительно — Меня арестуют за колдовство. Ты же этого не хочешь?
— Нет! Не показывай! Не надо! — пугается, цепляясь еще крепче, когда заходим в подъезд.
— Не буду. Расскажешь про свое большое путешествие — спрашиваю, усаживая на комод и снимая кроссовки. Доверчиво жмется, позволяя, высвободить из рукавов руки.
— Мама и Лома поругались. сильно. она нам не лазлешает, а я очень хочу — меня осеняет подозрение.
— Ты сбежал из детского сада?
— Ага — прикольно шмыгает розовой пипкой и деловито заявляет — Мы с ним одной клови.
Еще бы. Отношу Тему на кухню и отвлекаю плиткой шоколада, а сама беспрестанно набираю Роме. У него занято. Артем, от переживаний, начинает сонно моститься на стуле.
Переношу его в зал, и замотав как гусеничку с головой, качаю на руках, пока не засыпает. Только потом даю волю порыву самобичевания, со всей остротой колющих лезвий, стегающему меня. Вполне понятно из-за чего поссорились Рома с Олесей, и все это переносится на ребенка.
Иду в ванну, чтобы оттереть пятна с детской курточки, на бирке видна запись с номером телефона и адрес. Олеся наверно там с ума сходит, до Ромы я все еще не могу дозвониться.
Пара коротких гудков и встревоженное:
— Да! — Я нашла Темку… с ним все в порядке — называю свое местонахождение и просто сажусь, с щемящей пустой вглядываясь в невинное личико.
Сегодня все обошлось, волею случая. А что могло с ним произойти, даже подумать страшно.
Олеся приезжает через двадцать минут. В дичайшей тревоге, не разуваясь, бежит в зал и падая на коленки, держит слезы, ладонью прикрывая рот.
— Лесь, пойдемте я чай сделаю, пусть поспит. Все хорошо, ничего не случилось — приподнимаю и увожу на кухню. Скомкано благодарит, что — то несет про деньги.
Отмахиваюсь и упорно не смотрю ей в лицо от стыда. Немного отогревшись и отойдя от переживаний, уже как то измучено говорит, покручивая в руках чашку.
— Мы с Ромой расстались… Мне кажется, у него появилась другая — принимает, мой встревоженный вид, за возмущение — О, нет, это не так страшно. Их было очень много за время брака…. я даже смирилась… думала, нагуляется, но видимо ошиблась, и в этот раз действительно серьезно.
— Лесь, ну может все еще наладится — говорю с состраданием в голосе.
— Я надеюсь — вздыхает — Артему очень тяжело, поговорим. Попробую вразумить. Все таки четыре года прожили, чего между нами только не было. Все прошли и это тоже переживем. Ромка он вообще импульсивный, влюбляется быстро и так же быстро остывает, так что, со временем пройдет — загадочно проводит по мне глазами — Я думаю, еще один малыш заставит его, вконец повзрослеть.
Такой удар прилетает в солнечное сплетение, я жмурюсь и отворачиваюсь к раковине. Она беременна. Значит, он спал с нами одновременно. Хотя конечно, они женаты. Как может быть по другому.
Шепчу онемевшими губами только одно. Я переживу. Забуду. Потом. позже у меня получится… построить нормальные отношения. Без лжи.
Глава 34
Гоночный трек ревет в отдалении, постепенно наполняясь съезжающимися байками.
Я как в тумане плыву. Нервно дергаю застежку на куртке и ненавижу себя. Всем что во мне есть. Это как воткнуть нож в спину. Как вообще раньше могла думать, что сделаю это в порыве злости. Только так, как необходимость, иначе не закончится.
Сдираю наклейку на шлеме, пока жду возвращение Максима.
Рома мне этого не простит. Предательство.
Мотоциклы — часть его души и получается, что я сейчас делю этот момент не с ним, а с тем, кого он яростно не переваривает. Одно напоминание, или вопрос заставляет кипеть от злости. А что же будет сейчас. Это просто ужас, летящий на крыльях ночи.
Треск ломающихся веток предвещает приближение. Видя мой растерянный вид, Треф в позиции ловца, преграждает путь, словно я собираюсь ломануться. Одна часть меня, уже бежит прочь, со всех ног.
— Бейба, не думай соскочить. Там же ничего страшного, катнемся, позлим. Бабосы заберем и все. Пока Жигунов будет обтекать от шока — пытается успокоить, но в итоге только сильнее разжигает желание, уйти отсюда.
— Можешь заткнуться.
— Могу, давай, сади шлем на голову и погнали, первый заезд готов. Я вписался.
Сажусь сзади, заталкивая неприязнь, и осторожно обнимаю его. Спазмические порывы бьют в каждую точку, отторгая эти касания.
Резкий рывок заставляет вжаться плотнее. По стеклу шлема несется мелкими вспышками свет, от напольных прожекторов.
Мы подъезжаем к стартовой полосе. Я даже не вижу, чувствую, как рядом паркуется знакомый зверь. Невидимой энергией бежит хитросплетение потоков.
Несколько вздохов и кислород заканчивается в пластиковом вакууме. Почти не дыша, жду, когда девушка стартер встанет на позицию, а потом медленно стягиваю шлем, расправляя волосы.
Заметит, не сможет не заметить. Я же ощущаю его взгляд, но поворачиваться боюсь. Отбрасываю в сторону шлем. Упорно слежу за двумя фонариками в руках девушки, жду когда придут в движение.
Три… два… один…
Старт….
Воздух бьет по лицу. И страха перед скоростью, нет только болезненное ощущение пустоты. Она меня забирает с головой.
Движение ускоряется, когда Рома заходи на вираж, обгоняя нас. Треф, резким креном срезает влево, кидая заднее колесо прямо перед ним. От неожиданности едва не расцепляю руки, толчком отбрасывает назад, еще одно движение и я просто слечу ему под колеса.
Мотоцикл Трефа маневрирует, маяча перед Ромой мной, как красной тряпкой. От того, с какой силой стискиваю края его куртки, пальцы начинает ломить, и они немеют. Мы уже летим по трассе парой, остальные отстали.
Еще один наклон. Снова бросок под колеса. Я начинаю понимать, что Рома сознательно не обгоняет, чтобы не подвергать меня опасности. От этого становится еще хуже. Все испаряется кроме желания, чтобы эта безумная гонка быстрее закончилась.
Темная густота ночи неимоверно давит. Как будто воздух сжимается в невидимый кокон, как в тиски заворачивает.
На секунду ровняемся, я поворачиваюсь и этого достаточно, чтобы в полной мере понять размер катастрофы.
Рома дает поворот, отправляя байк в сторону. В отрезок нетронутый асфальтом и его юзом проносит, складывая почти плашмя на землю, потом хлопок и отлетает в кусты, через секунду раздается взрыв.
Столбом озаряя вверх…
Вскакиваю в нервном помутнении, комкая простынь в руках. Ладони горят от впившейся ткани. Этого не случилось. Выдыхаю с облегчением.
Это сон… это все плохой сон..
Стряхнув туман с глаз, бросаю взгляд на электронные часы. Заезд в девять, а сейчас пять. Уснула прорыдав час, после того как Олеся с Артемом ушли.
Наливаю воды и проталкиваю в пересохшее горло. Испарина покрывает тело, как липкая слизь. Страх клокочет в груди, взрывая каждый сантиметр сердечного пространства.
Еще полчаса, не могу отойти от бредового состояния. Потом накатывает тошнота, и я пулей несусь в ванну, нависая над унитазом. Головокружение и дурнота, снова укладывают горизонтально. Лежу, свернувшись комком.