Он смотрит и ничего не находит, но тем не менее не возвращает мне мою бейсболку, а уходит с ней. Он оглядывается, проверяя, не побегу ли я за ним, но я не бегу. Побежать будет воспринято как страх. В таком месте это плохо. Вместо этого я покрываю его и его товарищей ругательствами по-арабски.
Этого ребята не ожидают. Араб. Такой же как они. Член банды постарше извиняется и возвращает мою шляпу.
Силуан в самом сердце Иерусалима желает быть Judenfrei, таким же как Назарет. И на их стороне множество НПО. И пока я продолжаю идти по Силуану, я вдруг понимаю, почему здесь так много НПО. Где еще можно исполнить свое самое затаённое желание быть в местах, свободных от евреев, и по-прежнему считаться либеральным?
Что? Для вас этот вывод звучит слишком надуманным, слишком нереальным, слишком субъективным? Мне бы хотелось быть неправым. Но если вы отправитесь со мной в путешествие по Силуану и по этой земле, если вы прогуляетесь со мной в каком-нибудь из тех мест, где правят бал НПО и где даже дьявол не осмеливается ходить, вы придете к такому же выводу. Увы.
Выход Пятьдесят Первый
Встреча с хорошими европейцами. Так ли они хороши?
Нес Амим (Чудо Народов) — христианская деревня возле Акко, города на берегу моря недалеко от Хайфы, основана несколько десятилетий назад со строго определенной целью, чтобы христиане могли учиться у евреев, вместо того, чтобы их критиковать. Мне надо найти хороших европейцев, говорю я себе, и отправляюсь туда.
Сейчас вечер пятницы, начало еврейской субботы, и эти христиане, в основном голландцы и немцы, демонстрируют, чему же они научились у евреев. Прежде всего, они на иврите благословляют Субботу. Ну, примерно. Их иврит звучит как-то по-другому, как пока несуществующий язык, но нам стоит похвалить эту попытку.
Благословение закончено, прибывает еда. Еда съедается, начинается беседа.
Мне рассказывают, что Нес Амим помогает проводить встречи-диалоги.
— И в какого сорта диалогах вы участвуете?
— Например, арабо-еврейские диалоги. Израильско-палестинский конфликт — это и мое дело, — объясняет мне женщина.
— С какой стати?
— ООН создала Израиль.
— Ну?
— Мы создали Израиль и мы ответственны за то, что он делает.
Группа соглашается с этим утверждением.
Я догадываюсь, что "учиться у евреев", записанное в целях этой деревни, это просто фраза.
Я разговариваю с молодым немецким добровольцем. Он провел в Израиле уже три месяца и многому выучился.
— И что же вы теперь знаете? — спрашиваю я его.
— Что Израиль устанавливает мины рядом с друзскими начальными школами.
Как трогательно.
* * *
В соседствующем Старом городе Акко, что также внутри границ Израиля, не живет ни один еврей. Таблички, указывающие на известные исторические дома евреев, заменены жителями на цитаты из Корана. Эти жители и представители Нес Амим — дружелюбные соседи.
На улицах чудесного Акко я встречаюсь с дамой немецко-швейцарского происхождения.
— Мы должны помнить, что произошло во Второй мировой войне и должны быть ответственны. Для этого я здесь. Чтобы помочь людям, — говорит она мне.
По собственной глупости я втягиваюсь с ней в разговор.
— Каким людям вы помогаете?
— В основном я работаю с израильскими евреями.
— И чем вы с ними занимаетесь?
— Мы защищаем арабских детей в Хевроне, в которых бросают камни еврейские поселенцы.
Эта дама, вероятно, с EAPPI. Если нет, она должна познакомиться с Мишель, они бы составили идеальную пару.
Выход Пятьдесят Второй
Правовая система: израильский парламент за работой. Побеждают самые крикливые.
Поскольку американский госсекретарь Джон Керри усиливает свою челночную дипломатию, беспрестанно прилетая в Израиль, чтобы оказать давление на министров, я предпочитаю лучше ходить в Кнессет. Ведь без одобрения парламента никакие важные политические изменения не вступают в силу, так почему бы не повстречаться с депутатами?
Сегодня на заседании комитета обсуждается бедуинский вопрос, и я хочу присутствовать. Я встречался с бедуинами, теперь пришло время посмотреть, как парламентарии решают их судьбу.
Несколько лет назад так называемая комиссия Правера, созданная израильским правительством, опубликовала свои рекомендации, касающиеся многочисленных непризнанных бедуинских поселений в Негеве. План Правера рекомендовал переместить часть бедуинов в признанные поселения. Правительство назначило бывшего министра Бенни Бегина, сына покойного премьер-министра Менахема Бегина, изучить этот план, что привело к некоторым его изменениям. Этот план, известный теперь как план Правера-Бегина, опубликован, и в настоящее время Кнессет должен решить, одобрять его или не одобрять.