— Транспортное предприятие «Куатро росас»?
— Так было написано над дверью, когда я в последний раз проверял.
— Нам требуется информация по поводу одного из ваших грузовиков.
— Какого?
— Того, что в ночь на субботу выехал с ярмарочной площади.
— Просто любопытствуете?
— Нет. — Берни сделал шаг вперед и подал парню свою визитную карточку.
— «Детективное агентство Литтла», — прочитал тот. — Прикольно.
— Я Берни Литтл. А это Чет.
— Угу.
— А вы…
— Текс Роса.
— Владелец?
— Угадали. И вот вам мой сказ: в этом месяце ни один из моих водителей и близко не подъезжал к ярмарочной площади.
— В таком случае вас, похоже, ввели в заблуждение или один из ваших водителей сбился с дороги, потому что люди видели, как восемнадцатиколесный трейлер с четырьмя розами на борту выезжал из задних ворот ярмарочной площади.
— Не гони, приятель. Мы используем всего полдюжины восемнадцатиколесных трейлеров. Два в Арканзасе, три в Калифорнии и один в Соноре — это получается шесть.
— Но где они были в субботу?
— Я уже сказал: в Арканзасе, Калифорнии и в Соноре.
— А не может быть, чтобы один из ваших водителей сделал незапланированный крюк?
— С тех пор как появились приборы системы глобальной навигации и определения местоположения, такие штуки стали невозможны. Я каждую долбаную минуту каждого долбаного дня знаю, где находится каждый из моих трейлеров. — Текс Роса поднял палец — жирный большой палец — и помахал им перед Берни, чего, как я знаю, напарник очень не любит. — И мои долбаные водители знают, что я знаю. Будьте спокойны, у меня все надежно, как в банке.
13
Мы вернулись в машину. Ну и чего же мы достигли в нашем расследовании? Куда теперь едем? В банк, о котором говорил Текс Роса? Если так, то что мы там получим? Я не знал. Небо стало темно-оранжевым, и низкие прямоугольные здания и телефонные провода на его фоне казались черными.
— Эта часть города называется Дороги, — сказал Берни. — Здесь я в первый раз работал со Стайном. — Лейтенант Стайн! Это было тогда, когда напарник служил в настоящей полиции. — Нехорошая тогда выдалась ночка. — Я ждал продолжения, но его не последовало.
Мы двинулись по пыльной мостовой в сторону железной дороги, но, не доезжая переезда, Берни свернул в узкий переулок, по обеим сторонам которого стояли низкие здания с закрашенными окнами. Переулок уперся в другой переулок, еще уже и темнее. Мы проползли еще немного, сделали несколько поворотов и оказались перед нагромождением ржавых бочек. Между ними был виден огороженный двор с низким строением в стороне.
— Тылы транспортного предприятия «Четыре розы», — объяснил Берни.
Я заметил бензоколонку и грузовик с четырьмя розами на борту. Но отнюдь не восемнадцатиколесный трейлер — он скорее напоминал фургон Единой службы доставки почты, который иногда заворачивает на Мескит-роуд. Нравится мне эта компания! Водитель-женщина всегда бросает мне галету, когда проезжает мимо.
Время шло. Небо из пламенеющего превратилось в тусклое, тени во дворе удлинились. В конторе «Четыре розы» зажегся свет.
— Иногда очень важно то, о чем умалчивается, — проговорил Берни. Я уже собирался задуматься над его словами, но он продолжил: — Текс Роса не задал ни одного вопроса о том, над чем мы работаем. А вдруг мы расследуем дорожную аварию, из-за которой может быть предъявлен иск или даже возбуждено уголовное дело? Неужели ему не интересно? Он либо совершеннейший профан, либо все уже знает.
Что знает? Берни по-прежнему говорит о Тексе Росе? Я прекрасно запомнил этого хлыща. Особенно его сапоги из змеиной кожи. Представил его сапоги и усы с закрученными кончиками и от этого сочетания почему-то разволновался. И как всегда, когда волнуюсь, мне захотелось что-нибудь погрызть. О причинах не спрашивайте, я их не знаю. Я огляделся, но грызть было нечего, кроме приборной панели, что уж никуда не годилось. Беда в том, что когда на меня нападает микроб грызения…
— Ну вот, дождались, — прошептал Берни.
Задняя дверь конторы «Четыре розы» открылась, и во двор, освещаемые лампочкой из коридора, вышли двое мужчин. Один из них был Текс Роса. Он оказался выше, чем я сначала решил, но не настолько высоким, как другой. Второй был поистине огромен — с длинными бачками, крючковатым носом и банданой на голове: Джокко Кочрейн.
— Тссс… — предостерег меня Берни именно в тот момент, когда у меня возник позыв зарычать.