Хоть с мальчишкой все хорошо, и конь нашелся, я же продолжил свое занятие.
Закончив уборку, обратил внимание, что Вит возится возле их телеги, уже освободив от сбруи мертвого коня и надевая ее на живого.
Сам же конь испуганно ржал и дрожал, косясь на мертвого собрата. Нервный приятель, однако, Буся по сравнению с ним само спокойствие, жевал травку и периодически поглядывал на этого паникера.
— Ведьмак, поможешь вещи со второй телеги в лес перенести? — серьезно спросил парень.
— Зачем? — я оперся о телегу и скрестил руки на груди.
— Неохота товар просто так оставлять, а ты свою лошадь не хочешь одолжить. А если телегу так на дороге оставить, сопрут, обязательно сопрут. В лес спрячем и телегу откатим подальше, может, товар и не найдут. А через пару деньков вернусь да поищу. С Анджеем все в порядке?
— Да, он спит. А куда едите?
— Домой возвращались, спешили, решили срезать и сократить путь, вот и сократили. Нарвались на чудовищ этих. Эх, — парень горестно вздохнул.
— А до дома далеко ехать-то?
Вит посмотрел на небо:
— Ну, дня полтора, может, два. Думали, сегодня на большак выедем да там переночуем, там еще день пути, как раз немного не доезжая до деревни Вохровки, а там пару часов — и к обеду дома.
Вещи в лес тащить, да и телегу эту толкать было откровенно лень. Бросив взгляд на мертвую лошадь, еще и ее до костра тащить, я подумал, что зря за это взялся. Ну набежали бы падальщики, да и хрен с ними.
— Хрен с вами, дам лошадь в телегу, но если Буся не пойдет, то уж извини, бить его не буду, не приучен он к телеге, не тот это конь.
— Да я и сам вижу, не просто крестьянская лошадка.
— Конь это, а не какая-то лошадь. — Даже как-то за Бусю стало обидно, хотя и сам раньше его частенько лошадью называл.
Вит перешел к другой телеге и начал проверять кожаные ремешки, которые надевались на лошадь, везущую телегу.
— Да дымок, конечно, порвал, но починить можно, — и начал что-то связывать.
— Слушай, Вит, а ты где-то учился? — не смог я сдержать любопытства, очень уж он правильно говорил.
— Я? — он удивленно на меня посмотрел. — Хотел в Оксенфурт поступать, — и замолчал на мгновение, — в общем, не до учебы стало. А к чему ты, ведьмак, это спрашиваешь? — Вит вновь начал перебирать сбрую.
— Да уж очень ты правильно говоришь и предложения складываешь.
— Ха-ха, ведьмак купеческому сыну комплимент делает о правильности речи, забавно.
— Есть такое, — я улыбнулся, действительно, забавная ситуация.
— Да отец мне учителей нанимал, сам-то он писать и читать взрослым научился, крестьянский сын. Вот у него и было желание, чтобы я образование получил и был грамотным. По грамматике и риторике учителя были, по философии даже и по музыке. По риторике вредный и злой старик, чуть что, сразу порол, у меня задница иной раз неделями не заживала, пришлось учиться, — он кривовато хмыкнул.
— Все, готово, давай попробуем одеть вашего коня, господин ведьмак, — и шутливо мне поклонился.
— Хорошо, — я направился за Бусей, который к этому времени отошел в сторону леса, спасаясь от жары и прячась в тени деревьев.
Вернувшись к телеге, снял с него узду и начал гладить по запутанной гриве.
Вит зря времени не терял и споро надевал на него тележную упряжь. Конь поначалу на это не обращал внимания, а после начал коситься и храпеть, ведь на седло это совсем не похоже.
— Бусичка, милый, ты же у меня красивый и сильный, что для тебя эта телега, мелочь. Вот приедем, я тебя искупаю и гриву расчешу, и накормлю самыми вкусными яблоками.
Буся на мои увещевания не поддавался и начал бить землю копытом, по-прежнему косясь на Вита.
— Все, Рин, готово, — и парень подошел к нам. А Буся как будто этого и ждал, рванул всем телом в сторону Вита и клацнул зубами у того перед носом. Вит от неожиданности свалился и начал отползать задом.
— Ведьмак, ты точно уверен, что это конь, а не собака-переросток?
Буся же после начал прыгать и ржать, тут уж мне пришлось к нему прижаться и виснуть на шее, продолжая увещевания, чтобы тот не порвал упряжь.
— Ведьмак, ты с ним разговариваешь как с живым человеком, — Вит поднялся с земли, но приближаться опасался.
— Конечно, это же мой друг. Да, Буся, ты самый настоящий боевой скакун, да, я возьму тебя в следующий раз бить врагов, да успокойся, это ненадолго, — почесывал его между ушами, и мой четвероногий друг успокаивался. И уже не смотрел зло на злосчастного парня.