Сакура подняла голову и увидела безумно горящие глаза. Казалось, этот человек получал удовольствие от своих действий. Ему нравится причинять боль, сеять горе и разрушение. Он – палач, тиран, в нем нет ничего живого.
-Ещё несколько секунд и ты начнешь умолять меня о пощаде, охотник. Та стрела…
Лицо Арсуса исказилось, он бросил девушку на землю, а сам упал на одно колено. «Яд»,- пронеслось в голове мужчины. Сакура подбежала к Пруденс, не обращая внимания на охотника. Она всё ещё видела это глаза, эти безумные горящие глаза. Почему-то она не могла выкинуть их из головы. Девушка начала колдовать, пыталась привести Пруденс в чувства, но безуспешно. Она видела, что пульс ведьмы становится все более слабым. Сакура внезапно поняла, что теряет её, что она теряет единственного своего близкого человека. И она не может ничего сделать.
Зачем она училась столько лет? Зачем изучала все тонкости магии, если сейчас не может ничего сделать? Из глаз Сакуры полились слезы. Она держала холодеющую руку Пруденс и не могла сдержать рыданий. Через несколько минут девушка обернулась. Охотник уже стоял на ногах, спиной к ней. Сакура хотела убить его, растерзать и отправить его мертвое тело Продитору. Но прежде чем она подняла руку, что-то большое и пушистое обхватило её сзади.
-Какая сладкая девочка. Молодец, Арсус, что нашел их. Продитор передает тебе твои деньги и отпускает на волю, - рядом с ухом Сакуры раздался мужской хриплый голос.
Охотник резко обернулся, его лицо перекосил гнев:
-Фасебат?! – вскричал охотник, - что ты здесь делаешь.
Незнакомец вместо ответа кинул к ногам Арсуса мешок, набитый золотом.
-Я сказал, что ты свободен. Дальше я сам. Не один же ты будешь играться с такими милыми ведьмочками. Старуха мертва? – Фасебат пнул мертвое тело ногой, - не велика потеря.
-Оборотень… - вымолвила Сакура. Она не понимала, что происходит, весь мир начал крутиться, глаза девушки медленно закрывались. Последнее, что увидела ведьма перед тем, как потерять сознание, это горящие глаза Арсуса.
Глава 4. Что за странное влияние?
"Всё имеет свой запах, особенный и неповторимый. Все они схожи и различны одновременно. И ночь тоже имеет свой уникальный аромат. Он своеобразен и тонок, не каждый может его уловить. Кажется, что ты почти поймал его, ну же, еще чуть-чуть, но он ускользает в самый последний момент. Так чем же пахнет ночь? Для каждого по-своему, конечно. Но никто не будет отрицать, что ночь – это запах свободы. Да, свобода, свобода чувствуется во всем ночном пейзаже. Этот Запах окрыляет. Что-то завораживающее есть в ночи, но оно не пугает, а даже наоборот. И просыпается еще один запах – запах авантюризма. Сколько же их может быть? Всё имеет свой запах."
***
Сакура медленно выходила из обморока. Девушка не могла понять, что происходит, где она. Внезапно она поняла, что не лежит на твердой и холодной земле: девушку несли сильные, горячие руки. Ведьма медленно подняла глаза и с диким страхом осознала, что тот палач, охотник, самый омерзительный человек на свете несет её на руках. "Но как? Я отравила его, отравила сильным ядом, он должен был умереть! Он убил Пруденс, убил мою вторую мать, он не должен жить! Но мне так хорошо у него на руках, так уютно..."
Охотник замедлил шаг у ближайшего дерева и бережно положил Сакуру на землю, а сам сел у огромных корней дерева и закашлялся.
-Ты...как ты еще жив? - вскричала Сакура, - куда ты меня несешь?!
-Ты бы потише себя вела, маленькая ведьмочка. Нас могут найти по твоему милому истеричному голоску, - тихо сказал Арсус.
-Где Пруденс? Она мертва? Что случилось?
-Малышка, мне сейчас не до тебя. Мне надо не помереть, сил почти не осталось, а, если ты будешь и дальше так орать, я просто прошу тебя здесь.
Арсус перевел свой прожигающий взгляд на беззащитную ведьмочку, которая вся сжалась. Сакура медленно поднялась, бросила взгляд на охотника и начала осматриваться. Эта часть леса была ей не знакома: деревья совсем омертвевшие,большая часть срубленна или выжжена, никакого намека на любую форму жизни.
-Где мы? - спросила девушка.
-Это сердце леса, отсюда ближе всего к болоту.
Сакура повернулась и внимательно посмотрела на охотника. Палач, который совсем недавно сжимал хрупкое тело девушки в тисках, теперь сидел, прислонившись к дереву, совсем без сил, с диким кашлем и весь бледный.