* «В далекой-далекой галактике…» — «Звездные Войны» Джордж Лукас
«Барышни любят время от времени разбивать себе сердце…» — «Гордость и Предубеждение» Джейн Остин
«Когда человеку семнадцать, он знает все. Если ему двадцать семь, и он по-прежнему знает все — значит ему все еще семнадцать…» — «Вино из одуванчиков» Рэй Брэдбери.
-18-
Около шести, как мне и обещал Чак, мне пришло лаконичное сообщение с незнакомого номера. В сообщении было имя и просьба надеть что-то, в чем не стыдно появиться в приличном обществе. Я хмыкнула. Наверное, тот факт, что с этим кандидатом на пару строк в моей статье мы знакомимся через человека без определенного места жительства, насторожил не только меня, но и вторую сторону нашего маленького междусобойчика.
Отправив в ответ мою локацию и заверения, что я постараюсь выглядеть согласно установленным понятиям этого самого приличного общества, я пошла ворошить свой чемодан в поисках единственного коктейльного платья, которое кинула при сборах дома исключительно для того, чтоб Аня перестала гудеть над ухом о том, что я должна хоть раз в году выглядеть как леди. Вот и пригодилось. Подружка будет счастлива. Там же в чемодане на дне валялись и туфли под платье — лаконичные черные лодочки на высоком каблуке, которые, как говорится, можно «и в пир, и в мир». И которые не раз меня выручали, когда нужно было внезапно мчать на интервью.
Ближе к часу икс, когда я уже почти была готова — оставалось только нанести помаду и духи, вернулся с работы Кирилл. Он окинул оценивающий взгляд на мое, в общем-то, закрытое платье и неодобрительно покачал головой.
— Ты б еще ботфорты нацепила. Так, чтоб по самую развилку, — я распахнула рот и застыла в изумлении. Услышать подобное от обычно сдержанного в выражениях Кирилла было неожиданно. Мне даже понадобилось собрать разбежавшиеся мысли в кучку, чтоб хотя бы попытаться ответить достойно и не посрамить свою репутацию язвы.
— Ну не в рясе монашки же мне идти на первое свидание. Приличные девушки ждут третьего, чтоб начинать ролевые игры, — я подмигнула ему и вернулась к помаде. При этом я стояла у зеркала, слегка оттопырив свои вторые девяносто, что явно как-то сказалось на эмоциональном равновесии моего неприятеля. Потому что он подошел ко мне с тыла и резко одернул платье вниз. — Какого? — пораженно обернулась я к нему. Кирилл, нахмурившись, смотрел на меня и казалось, что вот-вот он, как моя мама в детстве, отправит в свою комнату из-за плохого поведения.
Воцарилась гнетущая тишина, во время которой я на всякий случай бросила быстрый взгляд в зеркало. Ничего сверх развратного я там не увидела — всего лишь черное коктейльное платье с длинными рукавами и с узким горлом. Разве что коротковато немного, но я, повторюсь, не монахиня, чтоб рясу носить.
— Ты красивая, — внезапно огорошил меня Кирилл. Я аж поперхнулась на вдохе и едва не закашлялась от такого заявления.
— Спасибо, — с опаской протянула я и обошла его по широкой дуге. Мало ли, может он заболел чем и теперь заразный. Потому что подобные внезапные проявления дружелюбия с его стороны по отношению ко мне ну уж крайне подозрительны. Может ему арматура по голове прилетела на работе. И хорошенько сотрясла ему мозг. И теперь он эмоционально нестабилен. А эмоционально нестабильные люди обычно опасны. И в первую очередь они опасны для окружающих. А мне с ним еще жить.
Конечно же, это все обычное нагнетание ситуации и вообще защитный механизм моего сознания в непонятных ситуациях, как эта. Наверняка все с Кириллом в порядке, и он просто решил закопать топор войны раз уж мы делим жилплощадь. Хоть и временно, но даже неделю жить на минном поле — то еще удовольствие.
Ну да это все семантика. Что по-настоящему важно — так это пришедшее мне сообщение, что мой кавалер уже приехал и ждет меня у подъезда. Поэтому я помахала ручкой Кириллу, застывшему памятником самому себе в проеме на кухню, быстро нацепила свои лодочки и кинула на плечи все ту же байкерскую кожаную куртку. Полезное все-таки приобретение для моего гардероба.
А спустя минуту я пораженно застыла, не веря своим глазам. И было от чего. У входа в подъезд стоял классический красный Ferrari. А рядом с Ferrari, в свою очередь, облокотившись на пассажирскую дверь, стоял…
— Саймон Ву, — представился мне мой кавалер и галантно поцеловал ручку.
— Да, я знаю, — нервно хихикнула я, все еще пребывая в прострации. Саймон непонимающе нахмурился, а я со смешком ткнула ему за спину, где на полздания висел плакат рекламы часов с его лицом и надписью, что он предпочитает именно эти часы и никакие иные, оформленной, как цитата.