У меня была цель, и на пути к ней у меня не должно было быть преград.
Консульство вновь встретило меня закрытыми дверями, которые, как и в первый раз, невозможно было открыть. Я для проформы несколько раз громко постучала, нажала все нажимаемые кнопки у электронного замка, но все тщетно. Пришлось снова звонить и просить Евгения впустить меня внутрь.
Он с ухмылкой лично отворил мне дверь, торжественно вручил неказистую бумажечку с моей фотографией и штампом консульства, и отправил восвояси. На языке горчило разочарованное «и это все?», а я с недоумением стояла на улице, глядя вверх, на вздымающийся ввысь небоскреб, из которого я только что вышла.
Из мыслей меня вырвал внезапный звонок на телефон с неизвестного номера. И на свою голову я подняла трубку.
— София, я придумал прекрасный план, — раздался незнакомый мне голос. Я насторожилась. Неопознанный номер, неопознанный мужской голос, обладатель которого, тем не менее, знает мое имя и имеет как-то связанный со мной план. Уже это является достаточной причиной не доверять этому звонку совершенно. Тем временем незнакомец продолжал: — Сначала мы год будем встречаться. Затем я сделаю тебе предложение в ресторане при всех твоих родственниках и ты, конечно же, ответишь согласием. Потом еще год до свадьбы, пока ты будешь выбирать платье, прическу и решать, кто из всех твоих подружек будет главной дружкой невесты на нашей свадьбе, — на этих словах я едва не заржала, словно конь на ипподроме. Ибо из «подружек» у меня были только Анька и гонконгский бомж Чак, которого моя безумная фантазия нарядила в васильковое гипюровое платье с декоративными цветочками по подолу. Тем временем этот псих, абсолютно игнорируя отсутствие вообще какой-либо реакции с моей стороны, продолжал мне рассказывать о нашем несомненно светлом совместном будущем: — Само торжество мы устроим либо на Мальдивах, либо на Гавайях, я еще не решил. Но не волнуйся, я определюсь к концу недели. И можно будет годик подождать до первого ребенка. Ну, то есть чтоб он появился через год, нам необходимо будет начать его делать где-то месяца через три после свадьбы, — подозрение, что у этого не совсем здорового головой человека расписано все наше будущее вплоть до уже забронированных мест на кладбище, крепло с каждым словом. Мне стало страшно. Во-первых, этот мужик явно с головой не дружил хронически. Так еще и каким-то образом он умудрился раздобыть номер моего мобильного телефона, который я купила тут, в Гонконге, ради доступа к интернету. Что, если задуматься, незаконно и вообще попахивает шпионажем. Только вот гонконгского сталкера мне для полного счастья не хватало, ей богу.
Собственно, из-за этих размышлений я пропустила большую часть монолога моего новоиспеченного преследователя, поэтому я с чистой совестью молча нажала красную кнопку отмены соединения и заблокировала номер. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб понимать, что таким психом мог оказаться только давешний «истерический», которого мне Tinder послал не иначе как в наказание за все мои грехи прошлых жизней.
Настроение испортилось. И даже пригревающее солнышко не могло вернуть мне душевное равновесие. Именно поэтому я и решила наконец-то добраться до смотровой площадки пика Виктория: из-за погоды, не из-за настроения.
После короткого поиска информации, как добраться до пика, передо мной стал сложный выбор. Ехать к разрекламированному трамвайчику, к которому придется отстоять полуторачасовую очередь (и это в не сезон), провести десять минут на деревянной скамье, навевающей ностальгию об электричке Москва — Рязань — Москва, но получить возможность как-нибудь ввернуть в разговор фразу о том, что я — де ездила на трамвае выпуска конца девятнадцатого века; или плюнуть на все и ехать общественным транспортом? В общем, вопрос даже не стоял, и буквально через десять минут я уже сидела на втором этаже автобуса на первых сидениях и наслаждалась мастерской ездой водителя по узеньким улочкам свысока. Бонусом шел вид из окна впереди, дающий практически панорамный обзор пассажиру, то есть мне.
Примерно через час я была на самой популярной смотровой площадке города и наслаждалась открывающейся мне панорамой на город. Вид, что ни говори, впечатлял. Высоченные небоскребы из стекла и металла сияли на солнце, между ними змеилась бухта, название которой, как и многое другое в Гонконге, носило имя английской королевы Виктории, при этом были видны парки и леса на склонах горы, на вершине которой и была смотровая площадка. Воистину, глаз не оторвать. А потому я, не глядя, сунула руку в сумку и достала оттуда декоративную бутылочку с шардоне, найденную по переезду у Кирилла на полке и нагло приватизированную для моих алкоголических нужд.