Ближайшее будущее откровенно пугало. Туман, крысы, тётя Мотя… дальше что?
Словно столетняя старуха поплелась на балкон, даже не заморачиваясь, что при желании дети могли бы узреть, как мамСвета дымит и стряхивает пепел в кусты. Правда, окно детской выходит на другую сторону дома, но вдруг к бабушке соберутся в гости заглянуть?
Сидя на балконе и утопая в своей депрессии, я не сразу заметила, как моргает заветная кнопочка на подносе Раджа. И зачем только я его с собой взяла? Представляю, как он увидит меня такой сутулой старухой с сигаретой в зубах.
Ну уж нет!
Дотянулась до дверного проёма и запулила «визор» на кровать. Пожалуй, сегодня обойдёмся без сеанса видеосвязи.
Нет меня!
Однако мыслями я всё-таки была уже с ним. С этим шикарным гуманоидом. Ну нравился он мне! Мне никто и никогда в этой жизни не нравился так, как Радж. Умный, внимательный, невероятно красивый, даже несмотря на бледность.
В этом мужчине мне нравилось абсолютно всё.
И хоть я не строила никаких иллюзий относительно того, что у нас могли бы возникнуть какие бы то ни было отношения, я не переставала восхищаться им.
Вторую сигарету сменила третья, а я всё никак не могла уйти с балкона, не мешала даже осенняя прохлада, которая пробирала до костей.
Неожиданно налетевший ветер также пытался загнать в тёплое помещение одну бестолковую училку, которая была явно намерена схватить бронхит. Но мне было абсолютно фиолетово, что творится на улице — в душе я мечтала стать медведем, который мог спрятаться в своей берлоге и проспать всё на свете.
Целый день я ходила сама не своя. Предчувствие неминуемой беды не давало расслабиться ни на минуту. Каждый посторонний шорох заставлял вздрагивать и озираться по сторонам, а любой телефонный звонок обещал быть оповещением о начале вселенского апокалипсиса.
Хотя звонили неизменно родители с одними и теми же вопросами: а что вы на дом задавали? А у Вани ветрянка, но может быть и не она, можно он всё равно в понедельник в школу придёт? А можно Маша в школу принесёт котёнка, а то он дома всё обгадил…
— Свет, там, кажется, бабушке совсем плохо. Звони Тимофеевичу.
Сашкин тревожный крик раздался в квартире настолько неожиданно, что мокрая чашка вылетела у меня из рук и покатилась куда-то под стол.
Не разбилась! Где-то на краю сознания мелькнула горькая мысль.
Схватив телефон в руки, побежала к Ефросинье Александровне.
Дверь — нараспашку. А в единственной комнате на кровати лежит белая, как мел, старушка и что-то пытается сказать Анечке, неизвестно как здесь очутившейся до меня.
Пока дозванивалась до врача и открывала форточки, чтобы разогнать спёртый воздух в помещении, дети не отходили от бабушки. И когда я уже собралась облегчённо вздохнуть, услышав быстрые шаги Тимофеевича на лестнице, заметила цепкий взгляд старушки, направленный на меня.
— Ни в коем случае не отдавай детей матери, — из последних сил просипела Ефросинья Александровна. — Сгинут.
А дальше началась неимоверная суматоха: Тимофеевич куда-то звонил, на кого-то кричал, но уже через полчаса перед подъездом остановилась машина скорой помощи, которая должна была увезти нашу бабушку в городскую больницу.
В нашей амбулатории ей бы вряд ли чем-то смогли бы помочь.
Чем была больна Ефросинья Александровна, мы не знали, как, собственно, и она сама. Врачей она не признавала, предпочитала народную медицину и Петра Тимофеевича в качестве собеседника.
Так и получилось, что провожая глазами скорую, увозившую соседку, я не имела ни малейшего понятия, когда мы с ней увидимся вновь.
Да и увидимся ли вообще.
Стоя у подъездной двери, мы молчали, но тяжёлые мысли и плохие предчувствия, думаю, терзали в этот миг не только меня.
Глава 7.1.
Весь вечер дети ходили по квартире притихшие и задумчивые. Даже спать завалились довольно рано. Ну а я прямой наводкой направилась к своим дорогим подружкам — рабочим тетрадям по математике, когда лежащий на столе серебристый экран снова дал о себе знать.
Вдох-выдох, все спокойны!
— Здравствуйте, Радж, — тихо произнесла я, надеясь, что дети всё же спят, а не любопытствуют под дверью. — Что-то случилось?
— Здравствуйте, Светлана, это вы мне скажите. Что у вас там стряслось? Отчего такой переполох возник у дома?
— А откуда вы знаете? — удивилась я.
— Сегодня в нашу станцию чуть не врезалась машина скорой помощи. И я видел вашу семью возле подъезда.
— Как это видел? Откуда?
— Наша станция стоит рядом с вашим домом. Конечно, вы её не видите, но это не мешает мне время от времени видеть вас.