Как указывает психолог Ник Хэслэм, сейчас критерием «травмы» считается вообще все плохое, что может произойти с человеком, в результате чего формируется культура виктимности, для которой характерно чрезмерное преувеличение силы испытанных эмоций. Еще совсем недавно — в 1980-х — психиатры называли травмой только неблагоприятное воздействие, «выходящее за пределы повседневного жизненного опыта». В наши дни официальный перечень травм заметно расширился, и многие люди в разговорной речи называют травмой переживания из-за неудачной стрижки или надписи, сделанной мелком на асфальте (как это произошло в Университете Эмори, где студенты, увидев на тротуаре надпись «Трамп 2016», принялись скандировать: «Нам больно!»). По данным базы данных Google Books, частота использования слова травма выросла в четыре раза за период с 1965 по 2005 год.
Многие айдженеры (и самые младшие миллениалы) очень сильно переживают, когда кто-то просто не соглашается с их мнением. Полагаю, в подобных ситуациях им следовало бы не страдать, а игнорировать чужое нелицеприятное мнение или вступать в активную дискуссию и приводить веские контраргументы в свою пользу. Одинаково эффективно можно опровергать любые расистские, сексистские, гомофобные и трансфобные взгляды — для этого существует множество логичных аргументов. Если, столкнувшись с подобными взглядами, молодые люди (да и все мы) будут только лить слезы и чувствовать себя жертвами, мы вряд ли добьемся серьезных изменений к лучшему. Если же мы будем решительно бороться этими взглядами, то рано или поздно они канут в Лету. Ход истории не остановить — предрассудки будут разрушены; чтобы победить в войне, необходимо выигрывать сражение за сражением.
Айдженеры за партой
Айдженеры не похожи на своих предшественников, и преподаватели колледжей наконец-то начали это понимать. Миллениалы маршировали по территории кампусов с высоко поднятой головой. Они никогда не сомневались в своей исключительности и всегда излучали оптимизм и уверенность в своих силах. Преподаватели ежедневно сталкивались со студентами, которые были уверены, что заслужили пятерку только потому, что ходили на лекции, яростно спорили из-за плохих оценок и считали, что достойны особого к себе отношения. Айдженеры другие: они взрослели в период Великой рецессии, и поэтому их ожидания более скромны, а сами они менее склонны к нарциссизму и реже считают, что им все должны. Айдженеры более пессимистичны и менее уверены в себе, чем миллениалы, но при этом они чаще готовы много и тяжело работать и реже спорят из-за оценок. С другой стороны, они неохотно вступают в дискуссии и выступают на занятиях, а также не любят задавать вопросы, потому что боятся сказать глупость и не уверены в правильности своей точки зрения (в ходе опроса, проведенного компанией McGraw-Hill Education, 70 % из более чем 600 опрошенных преподавателей колледжей заявили, что современные студенты менее активно ведут себя на занятиях и реже задают вопросы, чем это было пять лет назад). Потребуется приложить немало усилий, чтобы айдженеры поверили в себя и стали более активно участвовать в учебном процессе.
Айдженеры — первое поколение эпохи постинтернета, и они привыкли самостоятельно искать необходимую информацию. Но из этого не следует, что они не хотят слушать лекции. Напротив, они очень серьезно относятся к учебе. Когда я спросила своих студентов, что бы они сами предпочли делать на занятиях — больше слушать или говорить, — большинство ответили, что лекции их полностью устраивают, если дают знания, необходимые для успешной сдачи экзаменов. Дискуссии им тоже нравятся, но только если они не уходят далеко от основной темы. Учитывая вышесказанное, преподаватели должны научиться поддерживать интерес студентов к своим лекциям всеми доступными способами. Айдженеры привыкли постоянно переключаться между вкладками в браузере и приложениями в телефоне; даже видеоролики, которые они смотрят онлайн, редко длятся более трех минут. Поддерживать контакт и доносить до айдженеров необходимые знания зачастую можно, только приспособившись к их неумению долго сохранять высокую концентрацию внимания и научившись своевременно переходить от чтения лекции к дискуссиям, просмотру видео или демонстрации наглядных материалов. В целом айдженеры более уважительно, чем миллениалы, относятся к преподавателям, но это никак не мешает им засыпать прямо на занятиях, если лекция становится слишком скучной или не прерывается короткими видеороликами.