Ханна такого не пробовала, но ей понравилась эта идея. Она сбросила одежду по дороге в ванную, понимая, что не владеет собой, но опомниться было некогда, потому что Джордан затащил ее в ванну и уже открывал краны у себя за спиной, другой рукой лаская ее обнаженную спину.
Его поцелуи, ласки и неожиданное предложение руки и сердца лишили ее сил, и она ухватилась за его плечи.
— Джордан! — хрипло выдохнула она. Ей вдруг нестерпимо захотелось почувствовать его внутри себя. Джордан вдруг посерьезнел, будто прочитав ее мысли. Он снова поцеловал Ханну, поддерживая рукой ее затылок.
— Моя прекрасная леди, — прошептал он. — Знаете ли вы, как я хочу вас прямо сейчас?
Он был так красив, что Ханна задохнулась. Его тело в буграх чеканных мышц пробуждало страсть, а глаза обещали небесное блаженство.
Он поднял ее на руки и подставил под струи душа. Ханна со смехом обхватила его за шею.
Джордан опустил ее и начал мучительно медленное исследование ее тела губами и пальцами. Вместе со струями воды эти прикосновения заставляли ее стонать и вскрикивать, но он не останавливался.
Наконец он прижал ее к себе, поднял подхватив руками бедра, и вошел в нее одним мощным движением.
Ханна закричала и обвила его ногами, прижала губы к его плечу в спазме страсти.
Казалось, предложение руки и сердца разрушило последние барьеры в ее сердце. Дрожь наслаждения пронзила ее, и она услышала, как произносит его имя, вкладывая в него всю свою любовь.
— Да, моя радость, — отвечал он голосом и всем телом, которое тоже содрогалось от наслаждения.
Когда они очнулись и, прильнув друг к другу, шептали ласковую чепуху, Ханна почувствовала себя блаженной кошкой, греющейся на солнце.
Она выгнула спину и улыбнулась Джордану, когда он начал медленно и чувственно намыливать ее тело. Он улыбнулся в ответ, и — о чудо — в них вновь проснулось желание.
Глава десятая
Ханна сидела, вытянув ноги, на траве и смотрела на новый дом Эстер. Там только что закончили крыть кровлю, и все отдыхали.
Она посмотрела на сидящего неподалеку Джордана и улыбнулась. Он опустил бутылку пива и улыбнулся в ответ. Неужели только одна ночь прошла с тех пор, как он сделал ей предложение?
Эстер поставила на стол во дворе поднос с пластмассовыми стаканами, перевела взгляд с Джордана на Ханну и уперла руки в бока.
— Вы намерены объяснить мне, что происходит? — потребовала она. — Я все равно не оставлю вас в покое.
Джордан рассмеялся.
— Что ты, Эстер, какие могут быть секреты от тебя?
— Смазливый молокосос может, конечно, хранить много тайн, — нахмурилась Эстер, —но недолго тебе их хранить. Я — как это называется? — невосприимчива к твоим чарам. Да у меня и свои чары имеются.
Ханна не выдержала и рассмеялась.
— Эстер, ты неподражаема.
— Точно, — буркнула Эстер. — Чуть больше очарования — это было бы уже подсудно. А теперь все навалились на печенье или я выброшу его собакам.
— Ма, у нас нет собак, — резонно заметил Рони.
— Не зли меня, Рони, или я куплю парочку и буду скармливать им твою еду.
Ханна снова обменялась взглядами с Джорданом. Они еще не сказали Кевину о своей помолвке, а он должен узнать первым.
— Ладно, — сказал Джон, рывком поднимаясь на ноги. — Кто на крышу?
— Джордану я бы не советовал, — задумчиво проговорил Джейк. — Ему сегодня не до стройки. И Ханне тоже.
— Ага, они точно свалятся, — ухмыльнулся Джон.
Джордан весело пихнул его локтем.
— Смейтесь, сколько хотите, — разрешил он. — Мне-то что!
Джейк и Джон полезли на крышу, Рони помогал им, а Ханна с Джорданом доделывали карнизы, взобравшись на высокие стремянки. И стоило им попросить друг у друга какой-нибудь инструмент, четыре головы поворачивались в их сторону. Только Кевин ничего не замечал и беззаботно катался на старом велосипеде Рони.
По традиции, сохранившейся с тех времен, когда сын не умел читать, Ханна почитала ему на ночь книжку. Когда она закончила, Джордан сказал:
— Глазки закрой.
— Сладко усни, — сонно, но счастливо отозвался Кевин.
— Ночною порой... — сказала Ханна.
— ...Бог нас храни, — закончил мальчик. Он взял Ханну за руку и сказал: — Так здорово... — На большее его не хватило. Ханна нагнулась поцеловать спящего сына. Как свеж и удивителен для него мир в этом возрасте. И как он сам чист и открыт.
Она выпрямилась и показала головой на дверь. Джордан пошел за ней, поймал за талию, а потом рука скользнула ниже.