Верок и Фриз нашли потерявшихся в морских владениях друзей и забрали их на берег. Ох, и досталось же Эрику от Мерта и Кеная! Ругая и браня его за безрассудство, они стиснули его в крепких объятьях.
Ренат с предостережением отпустил Баска, увидев, что тот внезапно перестал сопротивляться и успокоился. Магна, дрожа от боязни, что её последняя надежда рухнет, подошла к любимому сыну. И вот последняя капля змеиной крови разбилась, рухнув на пол. Алая кровь девочки омыла вены мальчика. Легкий вздох облегчения вырвался на волю. Кожа стала терять свой бледный свет, впитывая человеческую краску. Ещё одна победа в этот день вызвала слезы счастья.
- Все хорошо, милая, он живой, все хорошо, - повторял Ренат, обнимая свою маленькую, хрупкую жену.
Они давно желали поступить так, найдя способ спасти своего сына. И для этого они поделились с Аской историей о том, кто такой Баск, что у него за прошлое, и как можно вернуть ему человеческую сущность. Они попросили разрешения у девочки брать её кровь для того, чтобы после перелить её мальчику, и, конечно же, она тогда согласилась на это. День за днем Магна тайно брала кровь девочки, готовя её для знаменательного дня. И вот, соединив Аску и Баска трубкой, они вливали в него ещё и ту кровь, которую раньше получали от неё. Делали они это потому, что в маленьком теле девочки не хватило бы крови и на неё, и на Баска, кто-нибудь из них обязательно бы умер. Но теперь всё было хорошо.
Каори застала пробуждение Тирамижеи, которая очнулась после своего безумного подвига. Больше половины взрывной силы от бомбы взяли на себя доспехи воительницы, но при этом разбившись, разумеется, в хлам.
- Тира! - подбежала к ней девушка, взволнованная за свою пациентку.
- Каори… - слабо выдавила Тирамижея.
Когда же она заметила на себе множество бинтов, на её израненном лице появилась слабая улыбка.
- Спасибо, друзья…
Буря утихла…
В тот день жители Ритима увидели вспышку около полуострова Ратил, а грохот, донесшийся до них, непомерно напугал их, подкрепленный ещё известием о начале войны. Волнения дошли до такого уровня, что сам Эдварк — король Эрограля, бывший в морской столице, призвал горожан к спокойствию и, выслав войска к месту взрыва, возглавил поход. И какого же было его удивление, когда они обнаружили множество обломков сгоревших кораблей хеллского флота. Но им не пришлось долго гадать над тем, какая сила сокрушила эту великое вражье войско. В небо взметнулся могучий волчий вой, а после матросы объявили о появление в небе трех дивных зверей. Это были Фриз, Ребелиос и Верок со своими всадниками. Следя за спокойным планированием величавых животных, и заметив на их шеях повязанные белые платки, Эдварк запретил открывать огонь. Покружив над кораблями, арреки мягко приземлились на палубу королевского корабля. Миша, Кенай и Элен почтенно склонились перед монархом.
- Рады видеть Вас добром здравии, Ваше Величество, - говорил Кенай, выступивший, как лидер группы.
- Кто вы такие? - спросил Эдварк, уже с одного взгляда на их перевязанные раны догадываясь, что это те, кто приложил руку к разгрому флота.
- Мы, рыцари «Белого Сокола», - не скрывая, отвечал Кенай.
Недоумевающий шепот прошелся по рядам собравшихся.
- Эти желторотики?… Представлял их иначе… Так значит их крепость все это время была у нас под носом?!… Как можно жить в этих мертвых горах?… - доносилось до слуха соколят.
Все эти бабские толки пресеклись одним поднятием королевской руки.
- И какая цель вашего прибытия?
- Наш предводитель желает лично видеть Его Величество и просит, чтобы Его корабли вошли в гавань ордена «Белого Сокола». Мы и наши товарищи от имени нашего ордена клянемся обеспечить полную безопасность Его Величеству, его воинам и слугам во время пребывания на территории «Белого Сокола».
Взгляд короля и его свиты, устремленных на склонившихся рыцарей всемирно известного ордена, был весьма красноречив. Эдварк ясно понимал, что посещение «Белого Сокола», слухами о котором полнится вся эрогральская земля, несло с собой определенный риск, основанный в большей части на недоверчивости, однако любопытство и деловой азарт побудили в короле желание встретиться с главой ордена. Он изъявил благосклонное согласие, какое дают люди, очень желавшие того, что им предлагают, но не собирающиеся подавать вида из-за своей гордости. На кораблях, двинувшихся за арреками, были подняты белые флаги.
Клайф спокойно наблюдал, как величавые корабли пристают к причалам. Трапы были опущены и гости спустились на каменный пирс. Эдварк шел в центре окружавших его гвардейцев, а подле него шёл грифон, символ власти и королевской крови Эрограля. Этот красавец шел размеренно и важно, полностью осознавая торжественность момента встречи. Жители ордена встретили их с радостными восклицаниями, с подбрасыванием шляп и цветов. Все жители города знали, кем был сей муж. Воины, поначалу сомневающиеся, что разрешение мастера «Белого Сокола» прийти на его землю не было ловушкой, услышав это восторженное приветствие, внутренне облегченно вздохнули. У них появилась надежда, что им не придется поспешно отступать назад к кораблям, отбиваясь от атак. И вот они встретились с взглядами прославленных рыцарей. Они, облаченные в блестящих латах от лучших кузнечных мастеров, в алых плащах и с клинками в великолепных ножнах, резко контрастировали на фоне раненых, уставших, но стойко стоящих рыцарей, на которых были лишь простые кольчуги и кожаные доспехи с мечами, спрятанными в потертых ножнах. Однако, при этом они не хотели признавать, что чувствуют превосходство рыцарей над собой. Твердая, военная осанка, с которой они держались, стоя рядом со своим предводителем, не взирая на раны, и несгибаемая воля, видевшаяся в решительном взгляде вызывали в опытных бойцах уважение. Грифон остановился, поворотом головы приказывая сделать то же самое гвардейцам, и выпустил короля вперед себя, подчеркивая этим его главенство над всеми присутствующими. Этот жест должен был быть предупреждением и напутствием для «дикарей», которые, по мнению живого символа власти, в полной мере должны осознать, кто их король и повелитель, но, как оказалось, в поучениях рыцари не нуждались. Как только Эдварк встал напротив Клайфа, Эрик, Кенай, Элен, Мерт, Ёко, Ренат, Каори, Клодо и все остальные рыцари встали перед ним на колено, а мастер склонился в глубоком поклоне.
- Вопреки всему произошедшему ранее, я рад нашей встречи, - проговорил король, протягивая руку без перчатки Клайфу, - и благодарю Вас за совершенный подвиг.
Это рукопожатие значило для всех многое.
За переговорами, проводившимися в кабинете Клайфа, Эдварк заявил:
- Вы оказали мне неоценимую услугу, приняв на себя удар хеллского флота и разгромив его, друг мой. Можете быть спокойны, я ни в коем случае не оставлю этого без внимания, ваши заслуги будут оценены по достоинству.
- Ваше Величество, не сочтите за грубость, но мои рыцари сражались не ради привлечения милостивого взгляда короля, а за родных и любимых в этом городе, и за тех, кто живет за этими горами. Более того, я знаю, что ни один из членов «Белого Сокола» не давал клятвы верности Его Величеству, следовательно ни на какую королевскую благодарность мы не претендуем, - мрачно отвечал Клайф, прямо сидя напротив короля.
Тот ожидал такого ответа и был им доволен. В планы Эдварка никак не входило возведение в благородные чины и высший свет тех, кого мир считает отбросами. Но всё же от его глаз не укрылось то, что король ценил больше всего в военном человеке — бескорыстие, неподкупность и честность, которыми были наполнены слова мастера.