Он добрался до меня, бросился за мертвого единорога и метнул взгляд на Мэб.
— Иисусе, — выпалил он. — Опять?
— Заткнись и вытащи это из ее шеи, — попросил я.
— Гарри, в этом нет смысла.
Зеленые глаза Мэб, следящие за Баттерсом, сузились.
— Она бессмертна, дурачина, — рявкнул я. — Вытащи из нее арматуру и с ней все будет в порядке.
С востока подул промозглый, зловонный ветер, пахнущий болотами и разложением. Мгла вокруг нас начала проясняться.
— Черт возьми, — прорычал я. — Не миндальничай. Просто вырви эту хрень из ее шеи.
— Мне бы здесь не помешала помощь.
Я повернул голову назад. Перед мои глазами предстал бамбуковый лес из холодной стали, земли, ощетинившейся торчащей из нее острой арматурой. Двадцать или тридцать сидхе были убиты на месте. Остальных нигде не было видно. Я даже не мог ощутить через знамя тех Зимних, что находились под моим командованием. Стальной лес отрезал меня от них.
Со стороны укреплений раздалось еще больше свистов и взрывов. Мы несли тяжелые потери, я чувствовал это по тем смертным, что последовали за мной. Их осталось пятьсот одиннадцать мужчин и женщин, и все они были в ужасе, опустив головы и молясь о спасении.
И я мог видеть длинные, долговязые фигуры, приближающиеся сквозь дым, мерцающие пузыри магии светились вокруг них.
Дюжина фоморских колдунов шла прямо на нас.
— Мне нужно кое с кем потолковать, — сказал я. — Ты сам по себе, мужик. Поторопись.
Глава 28
В магических дуэлях важны две вещи: предвидение и воображение. Когда стоишь против кого-то, кто буквально обладает силами самого Творения, в ходе атаки они могут обрушить на вас почти все, что только могут вообразить. Если вы не успели просчитать их нападение и придумать способ противодействия, вам крышка. Все просто.
Четверть моего обучения с моим благополучно почившим наставником, Джастином Дюморном, прошла в магических дуэлях. Это человек собирался вырастить из меня своего цепного пса и он играл жестко. Когда дело доходило до обмена магическими затрещинами, я знал свое дело. Кто-нибудь на уровне Совета Старейшин вероятно мог бы надрать мне задницу, но даже им пришлось бы попотеть.
В драке один на один, я был зверем.
В драке двенадцать на одного, зверем не мог быть никто.
Я оглянулся на Баттерса. Он снова извлек клинок Фиделаккиуса, на этот раз всего на несколько дюймов, и приподнял голову Мэб. Острие длинной арматуры имело форму крючковатого наконечника, похожего на гарпун, только более притупленного. Если бы он попытался просто вытянуть его, ему пришлось бы вырвать большую часть шеи Мэб вместе с ним, и я даже представить не мог, насколько это повредит ее боевой эффективности, неважно бессмертна она или нет. Вместо этого, он срезал его так же легко, как швея отрезает нитку, прежде чем снова опустить голову Мэб.
Я позволил себе выглядеть обеспокоенным, втянул в себя воздух, вбирая силу, и стал ждать.
Клуб Фоморских Колдунов решил атаковать меня, когда я показался им отвлеченным. Я имею ввиду, любой бы так поступил, но эти придурки в особенности.
Предсказуемо.
Они швырнули в меня эти желчные зеленые шары кислоты.
Я крутанулся к ним, поднял руку, растопырил пальцы и использовал свой старый трюк. Я высвободил свою силу, одновременно с этим вызывая безмолвный вихрь магии в воздухе, с криком: «Ventas servitas!»
В обычную ночь ураган, вызванный моим заклинанием, мог бы раскидать мебель по комнате.
Сегодня ночью я мог бы бросать грузовики с мебелью.
Шторм подхватил сферы в воздухе, швырнув их обратно к их отправителям почти по плоской траектории. Фоморский Клуб были довольно умелыми ребятами. Из дюжины сфер, одиннадцать заклинаний, удерживающих кислоту в шарах, были развеяны своими создателями достаточно быстро, чтобы неистовый ураган распылил и рассеял их по площади, слишком большой, чтобы они представляли опасность.
А вот двенадцатый парень... Может он просто был чьим-то племянником, поскольку он не замечал, что его собственное заклятие летит обратно в него, пока оно не растеклось по его подбородку.
По итогам этой ночи, он не попал бы в первую десятку. Но в любую другую ночь, результат бы меня впечатлил. Кислота воздействовала на плоть гораздо более разрушительно, нежели на сталь и бетон. Она даже превратила его квадратные желтые зубы в кашицу.
Я прекратил заклинание ветра, принял дурацкую позу карате и завопил: «Уа-а-а-а!» в стиле Брюса Ли.