Волки без промедления заняли позиции вокруг детей, не нуждаясь в моих указаниях. Они виляли хвостами, делали маленькие счастливые шажки, словом исполняли некий собачий эквивалент пощипывания за щечки, и суетясь вокруг них. Дети были сразу же очарованы этой группой собачек.
Которые также делали все возможное, чтобы заслонять от глаз детей своими мохнатые телами худшие из ужасов вокруг нас.
Они чувствовали то же, что и я. Что никто не должен видеть такие вещи. И что до тех из нас, кто уже увидел? Мы были рады, когда могли избавить кого-то другого от таких же невидимых ран.
Я пристроился рядом с Брэдли, который, помимо своего собственного, тащил на себе вес еще двух душ без видимых усилий.
— Волки — отличные ребята. Они пойдут с тобой и выведут вас с детьми отсюда. В парк, в двух кварталах к югу. Там добровольцы удерживают павильон. Скажи им, что чародей послал тебя к Сане. Это такой здоровенный черный русский парень. Передай ему, что я велел выделить тебе сопровождение.
— Юг, павильон, Саня, чародей прислал меня вывести детей, — повторил Брэдли. Его глаза остановились на волках — Друзья?
— Угу, — подтвердил я.
Он тяжело вздохнул. Затем стиснул зубы, кивнул, и сказал:
— Понял.
— Молодчина, — похвалил я. — Ты хорошо с этим справляешься.
— Это не так, — отвечал Брэдли не сбавляя шага. — Не так.
— Тогда ты слетаешь с катушек самым полезным способом из всех возможных, — сказал я. — Продолжай в том же духе.
На мгновение Брэдли уставился на меня. Затем он разразился лающим трескучим смехом. Но этот смех был настоящим. Он помог Рудольфу устроиться поудобнее на широком толстом плече — Рудольф издал протестующий стон, на который никто из нас не обратил внимания — и продолжил идти дальше.
— Баттерс, — позвал я, немного замедляя шаги, чтобы идти в ногу с маленьким Рыцарем.
— Это же дети, Гарри, — сказал он. Он показал мне рукоять Фиделаккиуса, которую сжимал в руке, не державшей младенца. — Я позабочусь о них.
Я сжал его плечо.
И земля содрогнулась.
Мы обменялись взглядами расширившихся глаз.
— Уводи их, ну! — поторопил я.
— Гарри! — крикнула Мерфи позади меня.
Земля вздрогнула еще раз.
Брэдли пошатнулся и упал. Он приник к девочке всем своим телом, чтобы защитить ее, и, боюсь, это означало, что, Рудольф принял удар падения на себя. Бедняга. Пушка не была пристегнута к кобуре Брэдли, и с шумом полетела на мостовую.
Я развернулся, широко расставив ноги для равновесия, в то время, как пара комет вылетела вверх из боковой улицы в полуквартале от нас, кружась извивающейся спиралью среди дыма, когда проклятый Йотун, которого я уже видел, избитый, окровавленный и разъяренный, замахнулся на них своим топором.
— Мой повелитель! — возвестил Тук-Тук — Я вступил в схватку с врагом!
Топор почти рассек моего генерал-майора на две половинки, но в последнюю секунду сияющая сфера налетела на него — это Лакуна врезалась своим плечом в его, заставляя их обоих уклониться с пути оружия.
— Будь внимательнее, дурачина! — заорала она.
Йотун заметил нас и начал двигаться с неотвратимостью ледника, его ноги были расставлены широко, как у серфера, а топор был с грохотом опущен вниз и волочился за ним, как какой-то бешеный плуг, разрывая улицу с невероятным шумом ломающегося бетона и асфальта, когда он использовал оружие, чтобы замедлить свой чудовищный импульс.
Так, чтобы он мог повернуться к нам.
Земля тряслась от силы самого присутствия Йотуна.
Я тупо таращился, как Брэдли пытается подняться. Баттерс подгонял старушку с детьми, но их лучшая скорость не была даже быстрым шагом, и все они были у Йотуна, как на ладони, совершенно уязвимые.
Правильно. Это делало мой выбор простым.
Самоубийственным, но простым.
Я приготовился к бою.
Мерфи пробежала мимо меня и за мной, когда Йотун заревел и поднял топор, который тащил по улице. Словно в связанный с его вспыхнувшей яростью, топор окутался пламенем. Гигант еще раз взревел, напряг мускулы размером с европейский автомобиль, двигаясь с совершенной техникой, чтобы использовать всю силу своего немыслимо мощного тела — и бросил топор, полетевший параллельно земле, вращаясь, как лезвие газонокосилки.
То, что, должно быть, было по меньшей мере полутонной твердого, острого, горящего металла, вихрем летело прямо в мое гребаные лицо.
Глава 21
Люди часто удивляются, обнаруживая, насколько сильным может быть человек, если он знает, что делает.