- Пули могут срикошетить от прутьев и ранить людей, так что опустите винтовки.
Потом так же невозмутимо расстегнул кобуру, вытащил бластер и убедился, что тот установлен в режим глушения. Спокойно, не торопясь, оценил ситуацию: кажется, ничего опасного. На Терле - ошейник с цепью, не дотянется. Замок открылся необычно легко, наверное, его хорошо смазали. Дверь распахнулась. Толпа перестала дышать. Теперь же Джонни решительно не обращал ни на кого внимания. Терл зарычал.
- Не шуми, - успокоил его Джонни. Тот сразу угомонился, отступил и привалился спиной к стене. В его янтарных зрачках горело злобное веселье.
- А-а, это ты, животное, привет!
Из толпы вырвался гневный голос:
- Он не животное!
О, Джонни и не подозревал, что пастор уже так хорошо владеет психлосским.
- Вижу, вижу... - глядя на Джонни, проговорило чудовище. - Кто это изувечил тебя? Так всегда бывает с тупицами. Как же такое произошло, крысиный мозг?
- Веди себя прилично, Терл. Как ты думаешь, зачем тебя посадили в клетку?
- О, опять этот мерзкий акцент чинко, - продолжал издеваться тот. Мне так и не удалось выдрессировать тебя. - Он дико загоготал.
- Отвечай на вопросы, - настоятельно попросил Джонни.
- Это с какой же стати, а? Я уже... - И тут он произнес слово, которого никто прежде не слышал.
Джонни же хотел лишь одного: внимательно все осмотреть. Вполне вероятно, люди что-то упустили из виду, ведь они не знали замашек подлеца. Он обошел клетку, стараясь держаться внедосягаемости и, не спуская глаз с психлоса, заглянул в бассейн. Согнувшись, осмотрел поребрик под прутьями. Потом заметил рядом с Терлом сверток и жестом велел тому отойти в сторону и вывернуть карманы. Развернул сверток, а там - смена одежды, мятая кружка для кербано и... словарь. Словарь психлосского?! Зачем он Терлу? Джонни открыл и поискал слово, что сейчас произнес Терл. Вот оно: "Раскаиваться. Означает сожаление о неправильном поступке или поведении. Заимствовано из языка хокнеров. Принято к употреблению другими расами".
- Раскаялся? - удивленно переспросил Джонни. - Ты?
Теперь настала его очередь расхохотаться. Терл продолжал:
- Разве я не посадил тебя в клетку? Ты что же, не допускаешь мысли, что благородный психлос может испытать чувство...?
Джонни полистал словарь. "Вина. Сильное переживание в связи с недостойными поступками. Заимствовано из языка чинко. Применимо к политическим деятелям, допустившим угнетение подчиненных рас. По утверждению профессора Галса, часто употребляется аборигенами для выражения эмоций". Он захлопнул книгу.
- У тебя это тоже должно быть, животное. В конце концов, я был тебе вместо отца, а ты только и делал, что пытался лишить меня будущего. Я вообще подозреваю, что ты использовал меня в корыстных целях и...
- А про взорванный грузовик ты не забыл? - поинтересовался Джонни.
- Какой грузовик?
- Тот, самый последний.
- Ах, это... Я-то думал, ты вспомнил скрепер, который так коварно сломал и который взорвался на плато. Вы, животные, никогда не научитесь обращаться с техникой. - Он вздохнул. - Вот я перед тобой, я объект твоей мести.
Джонни не стал терять время на поиски очередного слова.
- Не я решил, чтобы тебя посадили в клетку и заковали в ошейник. Ты сам этого пожелал. И, пожалуй, я потребую перевести тебя обратно в подземелье. Нечего здесь бесноваться в полуголом виде и пугать детей.
- Вряд ли ты так поступишь, - ядовито заметил Терл. - Ведь зачем-то ты пришел сюда сегодня...
Не хотелось говорить лишнего, но как иначе выведать планы коварного чудовища?
- Мне необходимо переговорить с психлосами-братьями. У них что-то не ладится с перевалочной станцией.
- Я понимаю тебя, это очень важно, - согласился Терл.
Внешне он сохранял полнейшее безразличие. Потом уставился куда-то вдаль и замолчал.
Толпа вновь стала подтягиваться к заграждению. Чудовище было всего в четырех шагах от Джонни. Под маской хорошо видны клыки. А эти страшные когти... Демон был на четыре фута выше Джонни.
- Животное, - задумчиво произнес Терл, - несмотря на то, что ты сделало со мной, скажу тебе одну вещь. Ты еще придешь ко мне за помощью. Скоро Я теперь... психлос и должен... - Еще два незнакомых слова. Возможно, я заупрямлюсь и откажусь помогать. Просто запомни: если тебе станет трудно, приходи повидаться с Терлом. Ведь мы же всегда были товарищами.
Джонни едва сдержал смех: это было уж слишком! Он бросил словарь на кучу тряпья, повернулся к наглецу спиной и молча вышел из клетки. Терл вновь принялся вопить, вскидываться и бить кулаком в грудь. Джонни бросил ключи на траву и подал ток. Подходя к Быстроногому, он все еще усмехался. Толпа расступилась, пронесся дружный вздох облегчения.
Никто не спешил расходиться. Джонни хотел поприветствовать хромого Стаффора, но неожиданно осекся: никогда прежде он не встречал таких ненавидящих глаз, такой неприкрытой недоброжелательности.
- Я вижу, ты теперь тоже калека, - прошипел Браун, резко повернулся и, приволакивая ногу, растворился в толпе.
5
Среди собравшихся было много людей, которые будут впоследствии рассказывать своим внукам и правнукам об этом историческом дне, чем и прославятся. Ведь они своими глазами видели, как смело герой вошел в клетку к настоящему чудовищу.
Джонни оседлал Быстроногого и направил его к небольшой постройке, приспособленной для братьев.
- Ты напрасно напугал людей, парень, - посоветовал Роберт Лиса, который еще не успокоился. - Они волнуются за тебя.
- Я приехал сюда не перед людьми выступать, - мягко напомнил Джонни.
Это был его первый выход после болезни, и старина Роберт очень хотел, чтобы все сложилось удачно. А от этого визита к Терлу волосы вставали дыбом.
- Ты ведь теперь символ, должен понимать ответственность, - продолжал он увещевать.
Джонни же не мог смириться с тем, что из него пытаются сотворить кумира, какой-то символ - просто душа не принимала.
- Я Джонни Гудбой Тайлер - и все, а никакой не символ. - Он весело, по-доброму рассмеялся. - Можно еще - старина Мак-Тайлер...
Ну что поделаешь с ним, думал Роберт, не умевший сердиться подолгу, хорошо все-таки, что сегодня он, наконец, развеселился.