— Ой, ну не рассказывай! — толкаю его в плечо и сажусь рядом, впитывая тепло исходящее от парня.
— О тебе ходят разные слухи пантера… — Макс замечает мурашки на моем плече о обнимает, чтобы согреть.
— И в какие из них ты веришь? — смотрю перед собой.
— Ни в какие. Но мне бы хотелось, чтобы у тебя все было хорошо!
— Классный ты парень, Макс! — поднимаю голову. — Ты знаешь об этом?
Мне нравится наше непринужденное общение. Наша дружба.
До безумия не хватает рядом нормального человека, с которым можно вот так вот посидеть, принимая тепло. Который искренне хочет тебе счастья и в тоже время поддерживает вредные привычки.
Никотин царапает горло и расслабляет до предела натянутые нервы.
Хочется, чтобы время остановилось. Хочется, чтобы все проблемы растворились, как этот дым в ночном небе.
Всю эту неделю я не видела Мирана и нет бы чтобы успокоиться и принять тот факт, что он наигрался. Нет, я себя изо дня в день изводила и накручивала себя, что это всего лишь затишье перед бурей.
Чем дольше от мужчины ничего не слышно, тем хуже мне будет когда мы встретимся.
Открывающаяся дверь заставляет нас с Максом замереть. Мало кто знает об этом месте и поэтому, интересно взглянуть: кто же это к нам приблудился?
— Да вы издеваетесь? — Стас отмахивается от дыма который выдохнул Макс. — Мне ещё не хватало, чтобы от танцовщиц сигаретами разило! Пантера! — зыркнул на меня, — А ну быстро пошла полировать своей упругой попкой пилон! У тебя час до выступления! — А ты, — тычет пальцем в парня давящегося смехом, — мигом в третью випку, там Лена орет, будто из неё демона выгоняют.
33
Музыка заполняет зал фортепианной игрой одновременно с моим первым шагом на сцену. Сегодня у нас «сумасшедший в любви» от Бейонсе.
Это всего лишь репетиция в пустом зале, где есть только я и звукооператор, но я привыкла отдаваться танцу по полной: будь это генеральный прогон или само выступление.
Касаюсь пальцами серебристого пилона и в душе разгорается азарт. Тело тут же ловит ритм, раскачиваясь в откровенных движениях, разгоняя по венам эйфорию, тягучее наслаждения. Удовольствие, от того, что я делаю.
Мало кто любит свою работу, я не отношусь к их числу. Каждый раз, крутясь на шесте, я испытываю эмоциональный взрыв. Это как легальный наркотик, от которого не будет передоза или ломки. Только легкая зависимость.
Мне нравится внимание, мне нравится быть запретным плодом, сводить с ума и уходить в тень.
Мне нет дела до окружающих и в тоже время, мне нравится быть чем-то недостижимым. Не подвластным. Как вода, которую чувствуешь, но не можешь ухватить. Она просачивается сквозь пальцы и, невозможно отвести завороженного взгляда.
Никто не мог удержать меня, пока не появился он.
Отдавшись музыкальному порыву и прикрыв глаза, спускаюсь вниз широко расставив ноги.
Распахнув глаза вижу хищный взгляд. В центре зала сидит Миран. Давно он здесь?
Его белоснежная рубашка в свете неоновых ламп, кажется самым ярким пятном. Верхние пуговицы расстегнуты. Руки лежат на подлокотниках, а расслабленная поза, кажется непринужденной только на первый взгляд.
Мой цивилизационный зверь готов рвануть ко мне в любую минуту, чтобы разорвать меня на части.
Подливая масло в огонь, делаю первый шаг. Сейчас, я танцую только для него: испытывая взглядом, испытывая движением.
Порочно выгибаясь и лаская себя через одежду, нарываюсь в прямом смысле этого слова, но мне не подвластно желание, которое накрыло меня с головой. И пора признаться — я скучала.
Мужчину хватает ненадолго и, в тот момент, когда я с пилона соскальзываю на деревянное покрытие сцены, Миран резко подрывается со своего места.
Музыка заканчивается и наступает оглушающая тишина, и мрак… он сковывает, придавливает к полу тяжелым взглядом чёрных глаз.
Пальцы обхватывают щиколотки, один рывок и я под ним, его руки перехватывают мои и фиксируют над головой.
Мне кружит голову всего лишь от его запаха.
Мир прикасается щетинистой щекой к моей и ведёт вниз, запечатывая на плече поцелуй, что расползается темно-красным пятном.
— Уйдём отсюда? — шёпот рассыпается мурашками. И закрыв глаза, я падаю в бездну, не зная дна. В омут, к чертям. Откуда не выбраться.
— Да..
Миран помогает мне подняться и толкает вперёд, ощутимо хлопая по ягоднице обтянутой кожей.
— Я не… понял… — Стас по обыкновению появляется из ниоткуда и давится словами, когда позади меня замечает владельца клуба.
— Верни татуировку и сними эту мерзость с глаз. — Миран отдаёт короткий приказ не обращая на парня внимание, будто его и вовсе здесь нет.
— Но… — Стас все еще хочешь казаться невидимым.
— Нет никаких «НО»! — награждает тяжёлым взглядом. — Ее смена окончена.
Он другой… Во взгляде, мимике, движениях..
Предо мной вроде бы все тот же цивилизационный зверь, но с каким-то налетом усталости.
Нет вспыльчивости, едких фраз. Сейчас, будто слетела маска и в полной мере ощущается его глубина. Или я просто обезумела и, чтобы оправдать его, себя… выстроила фальшивые иллюзии.
Здесь просто животная страсть, разве в ней бывает глубина?
Захожу в гримерку и наспех стираю тональный крем на предплечье. Снимаю линзы аккуратно помещая их в раствор. На секунду ловлю себя на мысли, что я будто вернулась в подростковый возраст и спешу на тайное свидание к тому, от которого бабочки в животе кружат немыслимым вихрем.
Что он делает со мной? Как мне найти баланс и удержаться на плаву, когда соблазн утягивает меня на дно?
Разглаживаю по фигуре платье песочного цвета и на пути к выходу стягиваю с вешалки кожаную куртку.
— Ты голодна? — не сводя глаз с лобового стекла Миран, задаёт простой вопрос, когда я приземляюсь на пассажирское сидение его авто.
Ужин? Я не ослышалась?
34
Машина заворачивает за парковку дорогого ресторана. Мир глушит мотор и медленно поворачивается в мою сторону. В его глазах тот же незнакомый, тусклый свет и, ситуация в общем немного напрягает.
— Я завтра разберусь с твоим ребёнком. — Летит в меня, а его рука приземляется на мое бедро, собирая в гармошку ткань.
— Я решила эту проблему. — Перехватываю мужскую руку обхватывая кисть. — Это же все было красивым представлением?
Игнорируя вопрос перетягивает меня на водительское сидение. Отодвигает кресло назад, чтобы я не упиралась спиной в руль.
Предусмотрительно. С чего такая забота?
— Умная девочка. — Задирает платье до самой талии. Отодвигает в сторону нижнее белье.
Охаю впиваясь ногтями в крепкую шею, когда он проталкивается в меня пальцами, лишая каких-либо слов.
Мужчина впитывает мои эмоции, прерывистое дыхание и дрожь в теле. Не отрывая взгляда доводит до исступления и только, после, берет свою желанную разрядку.
Впервые находясь сверху, я не контролирую процесс. Отдаюсь порочному наслаждению на парковке напротив дорогого заведения. И плевать, что нас могут увидеть, потому что я знаю, что не могут. Миран не умеет делится своими игрушками.
Тонированные стекла защищают нас от посторонних глаз, когда я окончательно рассыпаюсь на части больно впиваясь в мужские губы, взамен получая грубые ласки.
Приведя себя в порядок, мы выходим из машины. Мир берет меня за руку переплетая наши пальцы и мы идём к главному входу, где перед нами, любезно открывается дверь.
Под пристальные взгляды посетителей минуем главный зал. Заходим на кухню — в святую святых.
Здесь царит своя атмосфера: сумасшедшее разнообразие ароматов заставляют желудок проснуться и напомнить себе, что одним сексом сыт не будешь.
Вокруг кипит работа, небрежная суета, свои законы.