Я с насмешкой посмотрела на парня.
— Выиграешь для меня что-нибудь? — спросила я, не скрывая ухмылки. — Если, конечно, у тебя получится.
— Не бойся, Дженн, я дам тебе игрушку, — сказал он, — если тебе это так надо, то выиграю, обязательно.
— А я посмотрю на это.
Сев, я наблюдала за Адамом и его действиями. Заплатив несколько долларов, он взялся метать дротики, а я смотрела на его сосредоточенное и такое красивое лицо.
Резко метнув, он попал в цель.
Потом опять.
И опять.
Вновь попал.
И ещё раз.
Стоп, он сейчас серьезно сбил все шарики? Я думала, это невозможно.
— Эй, подожди! — крикнула я. — Ты жульничал.
— Это я для тебя выиграл, вообще-то, — заметил он, вручая мне плюшевого медведя.
Я немного разозлилась, всё-таки, я играла в эту игру практически полчаса, потратила кучу денег, ну как, кучу, но довольно много для меня. А он просто так взял и выиграл? Да ну, в этом должен быть какой-то подвох.
— Как? — всё ещё не скрывая своего изумления, удивилась я.
Мы соприкоснулись руками.
— Хочешь, научу? — спросил он, на что я кивнула.
Ну а что? Меткость у меня неплоха, но вот сейчас у меня категорически ничего не выходит.
Полная катастрофа.
Он подошел к человеку в будке, оплатив ещё одну игру, и вернулся ко мне.
— Вместе?
— Да, идем, — сказал он.
Подойдя поближе к будке, он взял дротик и отдал его мне. Затем, встав сзади, он обнял мою талию и прикоснулся к моей руке. Его дыхание опаляло мою кожу, а тело горело от прикосновений.
— Оу, а это обязательно? — возмутилась я, а мысленно просила, чтобы он не уходил от меня, чтобы продолжал обнимать меня.
— Это плата учителю, — ухмыльнулся он.
Ловко управляя моими движениями, мы попали во все шарики и опять же были вознаграждены. Признаюсь, чего я не ожидала, так это того, что всё действительно так просто, стоит всего лишь постараться.
— Который час? — спросила я Адама. Казалось, мы здесь уже целую вечность, но мне так, так не хотелось уходить!
— Скоро полночь, — сказал парень.
— Но мы же останемся здесь ещё немного, да? — попросила я.
Адам посмотрел на меня и на миг наши взгляды встретились. Я оцепенела. Господи, ну почему я так реагирую на него?
— У меня есть ещё одно незавершенное дельце.
Он подошел ко мне ближе и вынул из своего кармана маленькую коробочку.
— Что это? — изумилась я, не находя больше слов.
— Это — подарок на день рождение, — провозгласил он, а я была всё ещё в шоке. День рождение? У. Меня. Сегодня. День. Рождение? — С днем рождения, Дженни, — добавил он следом.
Я, не говоря ни слова, потянулась за коробкой. Увиденное заставило меня удивиться ещё больше: небольшой кулон из белого золота держала я в руках. Золото сверкало из-за света гирлянд, а я сияла от счастья.
Моему счастью не было предела.
— Ты не забыл, — утвердила я, — ты не забыл! — повторила я ещё громче.
Это так странно. Он помнит о моем дне рождении, когда я сама забыла о нем.
— Как же я мог забыть? — спросил Адам.
Я подняла глаза на него, я была готова сделать всё, чтобы отблагодарить его.
Счастлива. Радость искрилась вокруг меня, я просто не могла поверить в это. Не могла поверить в то, что это я, что это всё происходит со мной. Мне не верится, мне просто не верится.
Это правда? Это всё правда? Просто нереально, фантастически, невероятно. Я сама себе не верю.
Это всё не со мной, это всё не может быть со мной.
В благодарность я решила поцеловать его в щеку, но в тот миг, когда мои губы коснулись его кожи, я невольно отпрянула, понимая, что сейчас делаю.
Адам, видимо, был удивлен не меньше, чем я, но за несколько секунд произошло то, чего я так долго ждала.
Он накрыл мои губы своими, и я подалась ему навстречу.
Я млею в его руках, Адам продолжает целовать и целовать меня. Ноги дрожат, а дыхание сбивается, словно воздух густеет.
По моей коже табуном бегут мурашки. Необычно. Незнакомо. Наш поцелуй становится всё нежнее, ласковые ладони гладят меня по спине. Всё это медленно сводит с ума, заставляя все мысли вылететь из головы.
Но поцелуй внезапно становятся настойчивее, жарче. Он опускает руки мне на талию, впиваясь пальцами, притягивая меня к себе ещё ближе, чтобы между нами не осталось больше ни миллиметра пустоты. Нежность. Близость. Тепло.
В тот момент, когда наши губы разъединяются, я могу сказать только одно:
— Я люблю тебя.
19.
Мы едем уже несколько часов подряд. Воспоминания из вчерашнего дня заставляют меня улыбаться, такое чувство, что сейчас я — это часть вечности, часть чего-то большего. Что я не простая, не обычная девушка, которая всего лишь больна и решила исправить свою неинтересную жизнь, дабы почувствовать, узнать, что такое «любить», «надеяться», «верить».
Я же никогда не пыталась изменить свою жизнь в лучшую сторону даже после того, когда узнала, что больна. Мне казалось, что жизнь должна идти своим чередом, что не стоит вмешиваться. И когда я встретила Адама, то поняла, что он — моя жизнь. Он — тот, ради кого я преодолею все диагнозы и все препятствия на своем пути, лишь бы он был со мной.
Мне неважно, честно, мне совершенно неважно, что будет завтра. Будет ли оно совсем. Мне просто нравится то, что я могу прикоснуться к нему, могу обнять, поцеловать, держать за руку. Что он здесь, и мы вместе. Это то, что действительно, действительно важно для меня. Это то, ради чего я готова идти дальше.
Ради чего я готова жить, а не выживать.
Положив голову на плечо Адама, который был сосредоточен на дороге во время нашей поездки, я спросила:
— Ещё долго ехать? — заныла я от нетерпения.
Мне, если честно, было безразлично насколько быстро мы приедем, как говорил Адам: «в загородный дом отца», я была рада, что мы сейчас вместе.
И никто не мог этого изменить.
— Ну, не то чтобы долго, — не отрывая взгляда от дороги, проговорил парень, — дорога займет еще некоторое время, но, думаю, мы к вечеру будем на месте.
Я улыбнулась и почувствовала, как улыбнулся он.
— Адам, как ты относишься ко всему этому? — спросила я, сама до конца не понимая своего же вопроса.
— То есть? — из любопытства поинтересовался он, на секунду оторвавшись от дороги, чтобы посмотреть в мои глаза.
Вновь я почувствовала то странное чувство, которое заставляло меня любить его ещё больше. С ним я чувствовала совершенно иное, нежели с другими, знакомыми мне людьми. Мне хотелось, чтобы он смотрел на меня, хотелось, чтобы он обнимал меня, мне просто хотелось, чтобы он был со мной. И больше мне ничего никогда не понадобится, лишь бы он был рядом.
— Ну, знаешь, — продолжила я, — как ты относишься к нашей стране, к обществу? Стоит ли что-нибудь поменять в нем? Мне просто хочется узнать твою точку зрения, — попросила я, ожидая его реакции.
Он выдавил усмешку.
— Помнишь, о чем я тебе говорил? — уточнил он.
Я рассмеялась.
— У меня амнезия, забыл? — проронила я. — Я уже вспоминаю некоторых людей, правда знакомых. Возможно, и это вспомню. Давай, говори уже, — попросила я.
Гримаса задумчивости появилась на его лице, а потом он начал говорить:
— Мир — это чертеж, совсем неидеальный и неровный. В нем есть недосказанности и непредсказуемости. И он никогда не станет чем-то таким, чем стоит гордиться или вникать в подробности. Всё, что мы можем делать — это пользоваться тем, что нам было дано, рассчитывая на одну попытку сделать всё в наилучшем виде. Не стоит делать это всё идеальным. Нет ничего идеального. Совсем ничего. Мы — одинокие, но в то же время очень близкие. Видишь, что нас разъединяет? Ничего. Это просто невидимый, глупый барьер, который мы никогда не удосужимся переступить…