− ОМГ, − пробормотала она. − О, боже...
− Что с вами, мадам? − заговорил молодой воин, увидев неладное, творившееся с его подопечной.
− Ничего, − ответила она, взяв себя в руки. − Я поняла, что уже слышала раньше о драконах, просто не знала, что их так называют.
− Их никак иначе и не называют, − проговорил Лир.
− А название ОМГ ты когда-нибудь слышал?
− Нет, я не слышал. Может, капитан знает, кто это.
− Не надо ничего ему говорить сейчас.
Процессия остановилась.
− Капитан, − произнес стражник, перегородивший дорогу. Командующий Дарон желает знать, зачем вы привели сюда с собой оборотня?
− Что? − переспросил капитан. − Какого еще оборотня? − Он обернулся и взглянул на женщину. Лир тоже теперь смотрел на нее полубезумным взглядом.
− Вы − оборотень, мадам? − спросил парень.
− Я не оборотень. Я − герат, − заявила она.
− Герат? − переспросил капитан и вытащил из своей папки несколько листов бумаги. − По моей информации, гераты способны обращаться в существ, похожих на крупных зверей кошачьей породы. Это так?
− Да, это так, − ответила Арви, собираясь с силами и готовясь к рывку, чтобы удрать.
− Передайте Командующему, господин полковник, что, согласно специальному указу Императора, гераты имеют все права граждан Империи, и их способности к обращению не могут быть причиной для задержания.
− А кто подтвердит, что она не соврала, что она герат, а не какой-нибудь медвед?!
− Господин Мрак, что вы скажете на это? − обратился к своему магу капитан.
− Я подтверждаю, что эта женщина сказала правду, − произнес маг, показывая Знак. − А это подтверждение от Императора Ариона, что я имею право делать подобные заявления!
− Хорошо, я принимаю ваши объяснения, − проговорил полковник. − Вы можете двигаться дальше.
Арви расслабилась и заметила, что молодой воин смотрит на нее уже совсем не так, как минуту назад. В нем теперь был не страх перед оборотнем, а любопытство.
− Я не стану показывать свое обращение на людях без особой необходимости, − заявила она ему.
− Почему? − спросил тот.
− Потому что это представление так же пошло для гератов, как для людей выступления раздевающихся проституток в кабаке.
− Извините, мадам. Я и не просил вас это показывать, − произнес он.
− Я просто предупредила сразу, чтобы и желаний таких не возникало.
Наместник Императора выглядел словно наряженная кукла. Все время встречи он пялился на Арви и не сказал ни слова. За него говорили другие. И говорили такие слова, каких Арви и не надеялась услышать.
Согласно последним событиям, местная Империя возвращала свой статус и называлась теперь Империей Ариона. Все пришельцы в Империи Ариона были обязаны принять Закон Империи, и по принятии получали равноправное гражданство. Вместе с этим, в указе приводился список разумных видов, которые получали гражданство автоматом, если они проживали на территории Империи. В этот список входили и обезы и гераты. В нем были ОМГи, ксерфы и даже рохны с тиренами, о которых Арви знала только из рассказов своих учителей о Великом Космосе.
А представителю гератов передавалось официально приглашение в столицу, на прием к Императору Ариону, и у Арви не оставалось иных слов, кроме как согласиться и принять приглашение. Она объявила только, что должна вернутся в свой поселок, чтобы рассказать всем о том, что произошло. И ей никто не запретил так делать. Ей вручили Знак, который становился для нее пропуском в предстоящей поездке по Империи. Кроме того, в распоряжение Арви предоставлялась охрана в лице одного воина, которым стал все тот же Лир, и средство передвижения − лошадь из конюшни Наместника.
− На самом деле, я не настолько храбр, как меня представили, − произнес юноша, когда двое всадников покинули город и выехали на широкий тракт. − Я боюсь оборотней.
− Зря боишься, − произнесла Арви. − Оборотни страшны только для своих врагов. Вот, приедем в деревню, познакомишься с Кесом, и твой страх пропадет.
− А кто этот Кес?
− Кес − мой сын. Он младше тебя раза в полтора, наверно. Ему десять лет.
− А мне шестнадцать. − произнес Лир.
− Значит, я угадала. Главное, только чтобы он тебя не испугался. Но он у меня не из трусливых.
− А другие гераты, в вашей деревне? Они меня не тронут?
− Самое тяжелое, что тебе предстоит вытерпеть, это рычание некоторых стариков, которые не особенно уважают обезов и абберов.
− А это кто?