«Это заговор!» – В голове юноши лихорадочным потоком неслись сумбурные мысли. – «И у меня, действительно, нет другого выхода. После того, что он здесь наговорил, моя жизнь не стоит уже ничего… если я откажусь. И я не успею предупредить ни Ли, ни Высочайшего. Обидно!».
-Так что же, господин Фэй? – Спросил Ведающий богатством. – Отвечайте! Я не привык долго ждать.
Фэй, понимая, что наступил его последний час, гордо поднял голову, сделал шаг назад, и выхватил меч.
-Мальчишка! – Прошипел Цайгуань-эр. – Мальчишка и дурак! Мог хотя бы притвориться. Впрочем, я предусмотрел и такую возможность. А мы с вами ошиблись, господин Тао. – Повернулся он к компаньону Фэя. – Этому щенку больше нравится быть идиотом, чем просто богатым, уважаемым человеком.
-Что с ним делать? – Спросил Тао. – Отправить вслед за тем доносчиком?
-Да, пожалуй…
-Но, прежде умрете вы оба! – Крикнул Фэй, и бросился вперед, целясь мечом прямо в грудь Цайгуань-эра.
В следующее мгновение страшная боль в спине заставила его выронить меч, и опуститься на колени. Свет медленно померк в глазах Фэя, и сознание оставило его.
ДЕЛА МИРСКИЕ
У Туна была прекрасная работа. На протяжении долгих лет он занимался юными девушками. Девушек было много, и их достоинства могли привести в восторг самого изощренного ценителя женской красоты. Юных прелестниц привозили со всех концов огромной страны. Тун размещал их вместе с родителями в специально приспособленных помещениях. В этих комнатах благоухало юностью и цветочной водой. Туну нравилось сортировать девушек по росту, возрасту и степени полноты. Впрочем, делал он это только из соображений удобства. Сами девушки Туна не интересовали, ибо он был евнухом, и всего лишь аккуратно выполнял возложенные на него обязанности. А девушки предназначались для императорского гарема.
В этот день Тун был не в духе. Утром он перепутал настойку от болей в коленях с сильным слабительным. Вышколенные слуги плохо понимали, почему их обычно спокойный патрон сегодня вызверяется, время от времени вытаращивает глаза и, прервав себя на полуслове, стремительно исчезает за занавеской.
В перерывах между посещениями отхожего места, Тун осматривал девушек.
Ему не нравились ни их фигуры, ни пресное выражение лиц. Пытаясь разобраться в скрытых достоинствах соискательниц, некоторых из них он даже обнюхивал.
Многие из родителей взирали на Туна с плохо скрываемой надеждой. Устроить дочь в императорский гарем было для них величайшей честью. Только для того, чтобы попасть на этот смотр, требовались определенные усилия и немалые связи при дворе. Другие, наоборот, привели своих дочерей по принуждению, и молили Небо отвести от них роковой перст господина Туна.
Наконец, евнух отобрал восемь девиц, пересчитал их и поморщился: нехватало еще двух. Раздраженно оглядев разряженный и благоухающий цветник, он почти наугад указал на двух, совсем еще юных девочек – худенькую и пополнее.
Родители девушек просияли, но Тун не обратил на них никакого внимания.
-Я даю вам, уважаемые, время до полудня завтрашнего дня. – Обратился он к счастливым родителям избранных девушек. - Вы можете посвятить его наставлениям и родительскому благословению. Завтра, в полдень, будущих избранниц Величайшего заберут и подвергнут всем необходимым процедурам: купанию, выбору нарядов и прочему.
На самом деле, девушек полагалось отделить от родителей сразу, но для этого Туну следовало потратить еще несколько часов своего времени. Между тем, кишечник евнуха опять напомнил о себе мерзкими, крутящими болями, и Тун не увидел ничего плохого в том, что процедура ввода девушек в гарем Сына Неба затянется ещё на пару дней.