Пиксель включил рубильник на стене, сел за пульт управления и нажал на несколько кнопок на клавиатуре. Корабль заревел, как дикий зверь. На мониторах замерцали изображения систем и показатели измерительных приборов.
— Билл, установку ионного ускорителя придётся отложить, — проговорил он в устройство связи, — на полчаса, не больше. За это время твои ребята как раз подготовятся.
— Он собирается вылететь в космос? — спросила Барбара.
— Ну да, — произнес Карл.
Птитс и Барбара сели в кресла, где обычно сидели Пиксель и Босс, когда управлял кораблём Михаил.
— Вперёд! — закричал Пиксель и взялся за руль.
Корабль завис в ангаре, опоры с шипением исчезли в его днище, и он резко тронулся с места, оставив за собой огненный след.
— Вау! — Барбара завизжала от восторга.
Из кабины они видели зекарисский океан, превратившийся в размытое пятно, и небо, которое было сложно отличить от океана.
— И вверх! — Пикселю явно нравилось управлять кораблём.
Море вообще исчезло из вида, и за стеклом осталось лишь голубое небо. Пинк летел перпендикулярно к земле, а гравитационное поле не давало людям на его борту попадать на пол. Сквозь прочное стекло кабины Карл и Барбара увидели, как корабль охватило пламя — они вошли в атмосферу.
— Лететь через атмосферу — тот ещё геморрой, — прокомментировал Пиксель, — вот я и мечтаю о корабле более высокого класса. На лодке это куда приятнее.
За оранжевым кольцом огня последовала чёрная пустота космоса. Пиксель повернул руль, и Карл и Барбара увидели Зекарис — голубой шар с ореолом света. На орбите висела станция с пришвартованными военными кораблями, а за ней тускло светилась жёлтая, словно сделанная из сыра, луна.
— Как красиво, — мечтательно протянула Барбара.
Только мелькающие за окном звёзды и изображения на мониторах показывали, какие кульбиты делал Пиксель на своем корабле — из-за искусственной гравитации палуба лишь немного тряслась. Барбара нажала на кнопку, и её кресло по специальным полозьям подъехало к месту пилота. Криганка выглянула в большое лобовое стекло пинка и открыла рот от восхищения космосом. Карл был более спокоен — он уже летал с Пикселем и наслушался рассказов о том, что жизнь корсара — не романтическое приключение, а рутинный труд, тренировки и долгий, далеко не дешёвый ремонт в доках.
— Почему ты не носишь это самое… как его? — Пиксель показал на грудь Барбары, когда они втроём вернулись в ангар и покинули корабль.
— Декольте, — подсказал Карл.
— А почему я должна его носить? — удивилась Барбара.
— У тебя идеальные сиськи, — без всякой застенчивости сказал Пиксель, поднимаясь по железным подмосткам, — не слишком большие и не слишком маленькие.
Птитс замер от неожиданности на ступеньках.
— А почему ты не носишь стринги, Пиксель? — парировала Барбара, — твоя попка смотрелась бы в них очень мило.
Карл согнулся пополам от смеха.
— Э, нет. Мужики не носят стринги, а я мужик, — в голосе бравого корсара послышалось смущение.
На счастье Пикселя, освещение в доках было тусклым, и даже если бы он покраснел, то никто бы этого не заметил.
— Билл, можешь приступать, — обратился корсар к хозяину верфи, изо всех сил желая сменить тему.
— Будет сделано, хозяин, — отозвался Билл с первого этажа, — только установка будет стоить дорого.
— Кстати, Карл, — Пиксель повернулся к Птитсу, — топливо запиши на свой счёт.
— Тогда поделим его пополам, — предложила Барбара.
— Это уж сами разбирайтесь, ковбои. Жрёт моя старушка как триста свиней.
Вернувшись в таверну, Карл и Барбара убрали беспорядок на тумбочке и накрыли её полотенцем. Вскоре на этой импровизированной скатерти появились яблоки и бутылка вина. Картина на стене изображала какой-то лесной мир. За окном уже стемнело, и во дворце горел свет. Карл и Барбара сидели на краю кровати, держа по бокалу.
— За нас! — Птитс произнёс тост, и они скрестили руки с бокалами.
Вино было цвета крови и терпким на вкус. Они купили бутылку в магазине на площади перед таверной. Барбара выпила бокал до дна и улыбнулась Карлу. Они разняли руки, но затем тут же снова взялись друг за друга.
— Твой Пиксель какой-то странный, — сказала Барбара.
— Почему?
— Он из кожи вон лезет, чтобы казаться своим в доску, но невооружённым глазом видно, что у парня какие-то серьёзные проблемы.
— Он умнее, чем кажется, Барбара. Но…
— Хочет быть таким, как все?