— Думаю, точнее, предполагаю, что Нао всего лишь чья-то игрушка. Жертва проклятия, и у него был кукловод, так же, как он призывал водных. — высказала я свои догадки.
— А кукловод, выходит, никто иной, как король пиратов. — закончил Луа мои мысли.
Глава 18. Войны в морях
Остров мы покинули спустя несколько дней, дав раненым залечить раны и прийти в себя. За это время я и Луа сотню раз обдумывали слова Нао, стараясь найти выход из ситуации, понять, как поступить с королем пиратов, кто из его приближенных в курсе всего и кто из них выберет правильную сторону. Как от них ото всех избавиться.
Также за это время выяснилось, что драконы по умолчанию настроены на меня. Я не поняла, как именно это работает, но они словно улавливали мои мысли и настроение, то есть чувствовали меня ментально. Это совсем не значило, что я могла ими управлять, а всего лишь направлять куда нужно. Подсказывать или давать команду, как, скажем, полководец.
Я поняла это, когда, сидя на берегу и наблюдая за королем, невероятно злилась на него, желая ему смерти. Именно в этот момент все три головы драконов устремились в сторону его корабля, издавая рычаще-рокочущие звуки, как бы говоря, что готовы к атаке, они в курсе, кто наш враг, и готовы к действию в любую секунду, только дай я добро.
— Тише, тише, — защептала я, обращаясь к тому дракону, который был ближе всего ко мне, — не сейчас. Не троньте его. Я не уверена на сто процентов. Нужно подтверждение.
К моему удивлению, драконы сразу потеряли интерес к королю, устремившись в небо. Паря над кораблями и островом, осматривая местность на предмет возможной опасности, которой, к счастью, не наблюдалось все эти дни.
Признаться, я волновалась, что после пробуждения драконы нас покинут. Что они начнут охотиться на водных созданий и будут жить свободной жизнью хищников. Особенно после того, как Нао погиб, ведь он должен был стать их всадником и, по сути, хозяином. Но они остались. Охраняют нас и улетают лишь для того, чтобы поесть.
Этот вид был прекрасен. И самым удивительным было то, что драконы были такими же, как их изображали в моем мире, на Земле. У меня возникли предположения, что этот мир и мой каким-то образом соприкасались множество раз. Это могли быть порталы, о которых ходили легенды, например, как о Байкале.
Подумалось о том, что на самом деле в нашей вселенной нет других жилых планет, они существуют в других мирах, таких как Амас. Просто человечество еще не знает об этом. Не владеет такой информацией. Ведь люди, которые, как я, попали в другой мир без возможности вернуться на Землю, уже не могут рассказать человечеству об этом. А, к примеру, те, кто, наоборот, из других миров попал на Землю, возможно, и пытаются сказать об этом, но их, уверена, принимают за сумасшедших. Потому что, если взять Амас, то здесь существует магия, здесь совершенно другое мироустройство и ситуация в целом, поэтому им было вполне легко принять то, что я пришла в их мир из другого. Наш же мир отрицает магию и существование всяких мифических существ, поэтому нам никогда не принять то, что существуют драконы и параллельные миры, какие-то измерения.
— Р-ра! — раздалось у меня над головой. Это пролетел Ракос совсем низко над нашим кораблем.
Я сидела на корме и давалась диву, насколько же этот вид драконов огромен. Существенно больше самых крупных водных. Размах крыльев Ракоса достигал по меньшей мере семидесяти метров. Больше некоторых пассажирских самолетов. А еще они были огнедышащими. Мы увидели это, когда они решили покормиться первый раз, поймав какую-то большую морскую живность и поджарив ее. Зрелище было что надо.
— О чем думаешь? — спросил меня присевший рядом Луа.
— О всяком. — пожала плечами я.
— Поделишься? — полюбопытствовал он.
— О том, как хорошо, что наши воины легко приняли предательство Нао и не подняли бунт. — стала перечислять я. — О силе каждого Ракоса и их невероятных размерах. О том, что больше никогда не смогу вернуться в свой мир. И о том, когда же король раскроет себя и мы сможем докопаться до истины, связанной с проклятьем Нао. Если таковое вообще было.
— Думаешь, он солгал? — спросил Луа.
— Не думаю. — честно призналась я. — Какой смысл врать, когда умираешь? Я верю ему, несмотря на то, каким говнюком он был.
Златоглазый хохотнул, и этот смех был окутан печалью. Ни он, ни я все это время не могли полностью смириться с тем, что Нао — злодей. Всегда было какое-то «но», которое нельзя было объяснить, но оно все время было внутри нас, витало в воздухе. Это необъяснимое чувство какой-то неестественности, странности, несправедливости.
— Какие идеи насчет короля? — поинтересовался златоглазый.