Косой почесал затылок.
– Подождать, покуда штырь по нужде пойдет, и дать ему по кумполу.
– Ты че буровишь, дурень, такой расклад не покатит. Про псиру забыл, она постоянно на цинке, сунешься во двор – она такой тарарам поднимет, что всю Советскую разбудит, а дубана-то и подавно.
Скворцовский отодвинул плечом Володьку Косого, ткнул пальцем в один из нарисованных Угрюмым на листе бумаги квадратов.
– Этот деревянный дом будет ниже галактионовского кирпичного, и крыша у него не такая крутая. Если дадите мне веревку, мешок и Муху в помощники, то мы с нее на крышу магазина тишком спустимся. Когда стрелок из подсобки выйдет, мы его с пути-дороги уберем. Только надо его прежде оттуда выманить. Если вы снаружи в ворота постучите, псира лай подымет, тогда дубан и выйдет во двор. Тут-то мы с Мухой с крыши спрыгнем, мешок ему на голову оденем и свяжем, а вы в это время сделаете, как задумали. Тогда склад на раз возьмем.
Угрюмый одобрительно кивнул:
– В натуре, молодец наш Скворец, отгадал загадку. Не зря арбуз на плечах таскает. Пономарь, найди ему, как просит, к завтрему выдру и трифона. Еще припаси фомки и карандаши – серьги рвать. Если возражений не имеется, значит, так и сделаем. На дело кодлой пойдем. Скворец с Мухой заберутся на крышу и нам маяк дадут, что на месте. Калмык подгонит свой ЗИС к забору, Гуня постучишь в ворота и будешь на стреме. Когда дубан выйдет из подсобки и Скворец с Мухой его спеленают, – глянув на Вячеслава, бросил: – Возьмите перья, если что, придется дубана заленить. Мы из кузова через зубы перелезем, Чугун и Косой откроют ворота, я разберусь с псярой, потом загоним тыхтуна во двор. Гуня закроет ворота, чтобы ничьи зенки нас не срисовали. Ты, Пономарь, сразу рви к Скворцу и Мухе, снимайте серьги, открывайте складские ворота – и сразу начинаем грузить. Как только кузов загрузим, срываемся. Мы с Калмыком на машине, остальные врассыпную. Главное, не обхезаться, делаем дело не мешкая, как задумано. И еще, – Угрюмый обратился к Пономарю: – Завтра поставь у магазина Чижа, пусть до нашего появления покрутится рядом, поглядит, что и как, на всякий случай. Береженого бог бережет, как любил говаривать мой покойный папенька. После того как дело сделаем, встретимся на хазе, через неделю. Тогда, если бог даст, и дуванить будем и гужеваться, а пока только рисковать, поскольку без риска нет жизни, а без веры нет фарта. И советую всем звякало не разнуздывать, если об этом деле кто пронюхает, я этого трезвона сам порешу, а умирать он у меня будет долго и мучительно. А покуда, Антонина, дай нам чего-нибудь пошамать, только сумасшедшую не ставь, на дело рискованное надо идти со светлой головой.
Глава четвертая
Со светлыми головами следующей ночью Скворец и Мишка Муха забрались на крышу двухэтажного дома по соседству с магазином. Безветренная осенняя ночь, как и их головы, была светлой. Таинственный серебристый лунный свет, пробиваясь сквозь плывущий в бездонном небе редкий табун дымчатых облаков, разлился по улицам города, мешая грабителям вершить свое темное дело. Свет луны – помеха вору, однако отменять задуманное было нельзя. Не зря на воровском жаргоне грабеж называют луной, а грабителей лунатиками. Скворцовский привязал один конец веревки, на которой через каждые полметра были завязаны узлы, за печную трубу, другой опустил вниз и заскользил по скату. Крыша магазина вплотную примыкала к стенам соседних домов, поэтому спуститься на нее для Вячеслава не составило труда. Через минуту он стоял на односкатной жестяной крыше магазина. Следом спустился Мишка Муха. Во дворе утробно зарычала собака. Почуяв неладное, похожий на лайку крупный рыжий пес задрал голову. Его чуткий влажный нос уловил чужой запах, запах незваных гостей. Он собрался залаять, но в это время Вячеслав на секунду зажег спичку, и Гуня по команде Пономаря заколотил в ворота. Спустя минуту к забору подъехал автомобиль. Собака, заливаясь злобным лаем, бросилась к воротам. Одновременно звякнул запор на двери подсобки, и из нее вышел пожилой сторож в фуфайке и черной флотской фуражке, с берданкой в руках. Ворчливым скрипучим голосом он крикнул: