Крейн огляделся, не переставая душить мага и воскликнул:
- Ои! Мертвый художник!
Леди Брютон завизжала от чистой ярости. Она отпрянула назад, стягивая энергию вокруг себя, и отправила такую волну силы через эфир, что у Стивена волосы дыбом встали, несмотря на мертвящее железо. Она была предназначена Крейну, но к нему, или к Фэйрли, бежал Мэррик, и именно он словил ее, отлетел в сторону от эфирного удара и покатился, дымясь и распространяя тлеющий запах.
Крейн закричал в диком отчаянии, натягивая железную цепь с неожиданной силой. Ужасное удовлетворение расцвело на лице леди Брютон, но когда она вытянула руки для еще одной атаки, на нее с воплем баньши сверху обрушилась Дженни Сейнт.
Сейнт повалила Брютон на пол, нанося ей удары кулаками и коленями. Крейн оторвал Фэйрли от пола, изогнувшись назад, чтобы принять его вес на согнутые руки, бицепсы до предела натянули рукава. Фэйрли яростно молотил ногами, а потом раздался скрипящий звук разрываемых хрящей и хлюпающий – мышц, и его голова опрокинулось слишком сильно.
Пастерн, игнорируя всех остальных, оказался возле тела художника. Теперь он поднялся, держа в руках залитый кровью лист бумаги. Это оказался карандашный портрет Крейна, и внезапный ужас захлестнул Стивена. «Нет, боже, нет!..»
Прежде чем Стивен смог даже закричать, воздухоходец разорвал набросок надвое.
Стивен взвыл так, что горло его начало разрываться. Боль была такой ослепляющей, намного сильнее, чем от атак леди Брютон. Намного сильнее, чем он вообще знал о боли.
Он не мог смотреть. Смерть Крейн должна быть такой же ужасной, как и смерть Рикеби, и, что бы он ни увидел, это навсегда будет выжжено в его мозгу. Он не может смотреть на это. Он не сможет это вынести.
Он должен.
Слезы размывали его зрение, Стивен заставил себя повернуть голову и увидел Крейна, стоявшего целым и невредимым, с выражением негодующей ярости на лице смотревший на Пастерна, у его ног валялось тело Фэйрли.
- Ну ты и дерьмо! – сказал Крейн.
- Не сработало! Художник мертв и это не сработало! – голос Пастерна звенел от богомерзкого ликования. – Теперь это просто картинки! Так что теперь ты можешь катиться в ад и поджариться там! Ты, спятившая гарпия!.. Ах! – он отпрыгнул в сторону от эфирного удара леди Брютон. Она ударила сразу как встала, с окровавленным лицом и оскаленными зубами, оставив скорчившуюся Сейнт лежать на полу. Пастерн взмыл вверх, карабкаясь по стене подальше от нее, когда он это сделал, то неуклюже нашарил что-то в кармане и бросил это Крейну. Оно упало с металлическим звоном, поблескивая золотом.
Крейн подался вперед и подхватил кольцо, когда оно подпрыгнуло. Леди Брютон хрипло завизжала и бросилась к нему, поднимая волну такой силы, что Стивен чувствовал ее даже через железо, и невозможно было ее остановить…
Крейн надел кольцо на свой палец.
«Он никогда этого не делал», подумал Стивен как во сне, крики, движение и запах горелого прекратились.
Все остановилось. Воздух загустел, переливаясь от эфирной силы, а Стивен стоял посреди комнаты, намного выше, чем обычно, глядя на искореженное лицо леди Брютон глазами Люсьена, как она бежит к нему, медленно, как во сне. Он мог видеть бешеный удар, направленный на них, чувствовать как эфирные потоки струятся по его высокому, мощному телу.
- Мы, - прошептал Люсьен, и губы Стивена задвигались так же, или, возможно, наоборот. Стивен потянулся своим разумом и отмел атаку.
Крик леди Брютон звучал приглушенно в застывающем воздухе. Ее руки тянулись к груди Люсьена, длинные ногти скрючились для смертельного удара, и Стивен, медатативно и тягуче, почти самопроизвольно, вызвал сорок.
Они прорвались черным конусообразным облаком, маслянисто мерцающим, сорвавшись с кожи Люсьена. Леди Брютон отшатнулась, ее лицо начали терзать, ее коричневатые перчатки мгновенно покрылись пятнами крови, казалось, ее вытягивают вместе с ее дыханием. Она пыталась кричать, но ее рот был полон пузырящейся и булькающей черной жижи. Ее глаза в ужасе умоляли Стивена с секунду, потом потемнели и наполнились черным и голубым. Чернила начали течь из уголка ее рта.
«Она умрет».
«Да».
«Если мы снимем кольцо…»
«Нет».
Они стояли и смотрели как леди Брютон задыхается и блюет черным и голубым в мерцающую лужу на полу, пока ее тело внезапно не упало.